Ностальгический взгляд в будущее «Спящий» (Sleeper, 1973) обернулся ещё одной порцией пародийного абсурда, начиная с канвы Герберта Уэллса («Когда спящий проснётся») и заканчивая разными фильмами типа «Последнее танго в Париже». Всякие научно-фантастические штуки консультировал фантаст Бен Бова, и фильм стал 30-м в рейтинге самых великих комедий в истории кино. Ну и премия Hugo от фантастов за 1973 год. Саундтрек в стиле диксиленд (как по мне, так один из самых неприятных стилей в джазе, хуже только биг-бэнды).
С джазом в фильмах Аллена всё и так понятно — он сам играет на саксе и кларнете. Но вместо того, чтобы играть манхэттенский клезмер и фрейлехс, он играет новоорлеанский джаз. Не знаю, как сейчас, но раньше он долгие годы с друзьями Ragtime Rascals играл раз в неделю в баре Michael's на Манхэттене. Там пицца $ 24 и без Вуди. Я лично предпочёл пойти послушать Леса Пола в Fat's Thuesday по $24 за весь ужин.
Но если на «Всё, что вы хотели знать» (вдруг увидят, хотя, надеюсь, так и останутся серыми) напрягутся всякие woke-активистки, то «Любовь и Смерть» (Love and Death, 1975) должна уже напрягать профессиональных русских патриотов. Потому что под великую музыку великого Сергея Прокофьева весь фильм издеваются над великой русской литературой. В общем, было у отца три сына: два богатыря, а третий вовсе был еврей. Да, присядочка герою Вуди Аллена не задалась. В рамках алленовского трибьюта европейской и русской культуре, которой он обязан практически всем, это гомерически смешно. И я думаю, что русскому зрителю процентов на девяносто смешней. Потому что мы слишком хорошо знаем эту литературу, а главное — экранизации её. «Я наполовину святая, наполовину шлюха…» — «Я надеюсь, мне достанется верхняя половина».
Но, похоже, уже к 1977 году у Вуди Аллена закончились списки объектов, подлежащих прямому пародированию, и он полностью меняет стиль, остановившись на неврозах обитателей Манхэттена. Хотя, конечно, это был Бруклин — в «Энни Холл» (Annie Hall, 1977) заявлены все темы, которые дают основание считать местным пожилым обитателям его исключительно великим режиссёром. Существование от депрессии к депрессии, беспорядочная половая жизнь, попытки творчества — и всё это быстро заканчивается, потому что жизнь — как плохое меню в отеле: блюда не только дурные, но и кладут мало. В «Энни Холл» главный герой уже в детстве впал в депрессию от того, что прочёл, как Вселенная расширяется, и поэтому совершено бессмысленно делать уроки. Ну а дальше — сплошные рассуждения по поводу антисемитизма окружающих (в основном выдуманного). И конечно, любовные отношения, в которых все герои Аллена как режиссёра умеют достигать удивительной степени запутанности и противоречивости. «Мы только титры пропустим, а они на шведском!» — герои ссорятся в кино, где дают Face To Face Ингмара Бергмана. О большой любви Аллена к Бергману мы и так уже наслышаны. Вот титры. Титры — это важно.
Начиная с «Энни Холл» 1977 года во всех его фильмах титры выполнены одним и тем же шрифтом — белым Windsor Light Condensed. Этим же шрифтом набраны сборник его эссе «Чистая анархия» и мемуары «Кстати ни о чём». Так что мы сразу видим, зайдя случайно в кинозал, что дают Вуди Аллена. В кинематографе не так много режиссёров, которые разбираются в фонтах и придают им особое значение. Я знаю ещё двоих — Джона Карпентера и Финчера. Да и рабочее название фильма было «Я и мой гой».
Надо сказать, что именно в «Энни Холл» Аллен отточил ещё одно искусство — искусство дикого темпа мысли и реплик. Половину из которых точно можно написать на стене на память.
Но в следующей картине он вдруг обращается к драме без смеха. Более того, он опять вспомнил, что его любимый режиссёр — Бергман. И вот эти 93 минуты на $10 млн мы получили бесконечные разговоры.
«Интерьеры» (Interiors, 1978) так возбудили критиков, что они вспомнили, что тоже когда-то видели Бергмана. Поэтому — номинации на «Оскар» и на BAFTA. Но смотреть это невозможно по причине того, что есть ещё множество дел, которые можно сделать.
«Манхэттен» (Manhattan, 1979) называют лучшим фильмом Вуди Аллена. На самом деле это лучший фильм оператора Гордона Уиллиса, человека, который снимал «Крёстного отца» и «Всю президентскую рать». Чёрно-белый для пущей красивости, Манхэттен становится ареной бесконечных разборок главного героя с его женщинами. 17-летнюю подругу главного героя играет Мюриэль Хемингуэй, образ списан с другой актрисы, Кристины Энгельгардт, которая на тот момент была 16-летней подругой 44-летнего Вуди Аллена. Тут Аллен постулировал свою любовь к малолеткам в реальной жизни, что будет моментом постоянно тянущегося за ним шлейфа сексуальных скандалов и прочих перверсий. Но вот странно: что-то до него так и не добрались всякие #metoo.