– Думаю, да. – Бетти взъерошила растрепанные волосы сестренки. – Ох, у тебя щеки ледяные – пошли-ка домой.
– Не так уж и холодно. – Чарли с надеждой понюхала воздух. – Чувствуешь, Бетти, снегом пахнет? Как ты считаешь, может, он все-таки пойдет у нас?
Бетти потянула носом:
– Не знаю. – Сейчас до нее доносился только слабый запах подгоревшего тоста.
Несколько дней назад было холоднее, и бабушка утверждала, что чувствует в воздухе запах снега, и это привело Чарли в полный восторг, но снег пока так и не пошел. Бетти сомневалась, что это вообще случится, потому что зима в Пендлвике была гораздо мягче, чем они привыкли.
Семья Уиддершинс переехала сюда летом. Раньше они жили на мрачном острове Вороний Камень, где располагалась тюрьма. Остров окружали угрюмые топи, вечно затянутые серым, промозглым туманом, от которого ломило кости у стариков, а одежда всегда оставалась влажной. Здесь, дальше от моря, погода была добрее, да и суше, что радовало Бетти, особенно потому, что от сырости ее волосы курчавились и вставали дыбом. Бетти полюбила их новый дом, сам кривоватый коттедж, чудесные луга вокруг, однако теперь, когда острота новизны ушла, ей казалось, что Пендлвик, возможно, даже слишком мил.
Сестры собрались вернуться в дом, но тут Флисс сердито вскрикнула:
– Эй!
Всклокоченный черный кот присел на свежевскопанной земле. Выпрямился, принюхался и принялся энергично рыть лапами.
– И что это я так беспокоюсь обо всем… – Флисс стряхнула с коленок грязь и ринулась в дом.
Бетти и Чарли рванули за ней, Эй прошмыгнул у их ног, чтобы устроиться у огня, на самом лучшем месте.
В кухне было тепло и висел сизый дым от бабушкиной трубки.
– Должна сказать, – бабушка прервала брюзжанье Флисс насчет мышиных кладбищ и кошачьих уборных, – должна сказать, что приятно в кои-то веки увидеть тебя, Фелисити, перепачканной.
– Чуток грязи под ногтями еще никому вреда не принес, – согласился папа.
– А может, и не грязи, – ехидно ухмыльнулась Чарли, покосившись на кота.
Насторожившаяся Флисс вскочила и, схватив щетку, принялась оттирать ногти над раковиной.
– А что там пишет старая командирша? – Папа кивнул на конверт, который так и лежал на скатерти в цветочек нераспечатанным.
– Наверное, жалуется на что-нибудь, как обычно, – пробормотала бабушка и вскрыла конверт ножом для масла. – Надеюсь, не будет донимать нас снова требованиями навестить ее. А то и похуже: вдруг собралась сама приехать.
Бетти налила себе чаю и уселась поудобнее, приготовившись слушать. Нытье кузины Клариссы ее не слишком интересовало, но перед возможностью оказаться в новых местах было не устоять. Бетти, Флисс и Чарли никогда не гостили у Клариссы. Собственно, они и виделись с ней всего несколько раз, когда Кларисса, без предупреждения или коротко черкнув, возникала на пороге «Потайного кармана» – принадлежащего семье трактира, где они и жили на Вороньем Камне. И тут же начинала учить бабушку уму-разуму: по-её, все здесь было не так.
– Может, нам следует ее проведать, – предположила Бетти, глядя, как Чарли ложка за ложкой набивает себе рот джемом прямо из банки, пока бабушка не смотрит.
– Не думаю, – мгновенно отозвалась бабушка, пробегая глазами письмо. – Ты знаешь, она ведь живет далеко на севере, в Глухомани. Одно из самых суровых мест в стране. Моим ревматическим костям такого холода не выдержать.
– Ты когда-нибудь была там? – спросила Бетти.
– Один раз. – Бабушка помрачнела. – И с меня хватит. Не представляю, с чего она захотела жить в этом жутком месте, оторванная ото всего. Я ей сказала, что она сумасшедшая, но, если вы спросите меня, зачем она там поселилась, отвечу: чтобы жизнь себе усложнить. Там ей всегда есть на что пожаловаться.
– Ну, если мы поедем туда, Клариссе не понадобится приезжать сюда, – гнула свою линию Бетти.
Слово «Глухомань» звучало интригующе – трудно было вообразить место, более холодное и гнетущее, чем Вороний Камень. Она вроде стала припоминать, как Кларисса рассказывала что-то интересное о тех краях. Что-то о старой легенде…
Папа хмыкнул:
– Еще что-нибудь придумаешь, а, Бетти Уиддершинс? В ногах зуд, неймется тебе. Мы же в Пендлвике всего ничего!
Бетти усмехнулась. Что правда, то правда: больше всего на свете ей нравилось открывать новые и загадочные места. Одним из таких еще несколько месяцев назад был Пендлвик – с его тайнами и шушуканьем о деревенских ведьмах, но, разумеется, к любому месту, где живешь, со временем привыкаешь. Ее тянуло к приключениям, будоражил «зуд», как это называл папа.