– Как прекрасно, – тихо сказала Флисс.
– Как будто все засахарили, – сказала Чарли, поглядывая на снежные вершины так, словно это были куски глазированного торта, в которые ей хотелось впиться зубами. – Теперь я по-настоящему голодная.
Экипаж поехал быстрее, склон все больше выравнивался, и внезапно пустынная дорога закончилась. Благополучно преодолев Косогор Мертвеца, лошади бежали по мощеной площади, лежавшей между замерзшим озером и каменным зданием, похожим на замок. Бетти хотелось, чтобы они снова шли не так резво и можно было хоть что-нибудь рассмотреть, но все мелькало как в тумане. Экипаж свернул, и она пересела на другую сторону, чтобы разглядеть возвышающееся над ними строение с освещенными окнами. Кто же там может жить, с любопытством подумала она. Должно быть, кто-то очень богатый. Так много окон раньше ей встречались только в одном месте – это была тюрьма на Вороньем Камне.
Теперь, вблизи, Бетти поняла: мощеная площадь совсем даже не пуста. Повсюду выстроились маленькие рыночные лотки, деревянные будочки и палатки, одни прилавки голые, другие чем-то накрыты. Иногда попадались рисованные вывески, впрочем, света, чтобы их прочесть, все равно не хватало. Бетти попробовала разглядеть замерзшее озеро, но экипаж слишком быстро проскочил площадь и двинулся по другой, узкой дороге, извилисто удалявшейся в темноту.
А вскоре и вовсе остановился.
– Приехали, – сказал водитель, резко распахнув двери. – «Знобкая хижина», Стылый холм.
– О-о-о, – выдохнула Чарли. – Стылый холм. Мне нравится название!
– Не уверена насчет «Знобкой хижины», – пробормотала, скривившись, Флисс, когда они, одеревеневшие от холода и долгой поездки, с трудом выбрались из экипажа. – Звучит не очень привлекательно, правда?
– М-м-м… – Бетти, все еще очарованная картиной, которую они только что видели в снежном кружении, слушала вполуха.
Чемодан девочек и бабушкины сумки, снятые с крыши экипажа, стояли уже на обочине дороги.
– Осторожнее! – тревожно вскрикнула Флисс, с трудом сохранив равновесие. – Тут здорово скользко!
Бетти едва услышала ее. Она растерянно озиралась: только деревья по обе стороны дороги, и больше ничего. И никаких людей, кроме них.
– Где дом Клариссы? – спросила она.
– Там, наверху. – Бабушка мотнула головой вперед. Повернувшись к кучеру, она сурово и вопрошающе уставилась на него и топнула ногой.
Кучер выглядел виноватым.
– Не могу подвезти вас ближе, слишком опасно. Мороз быстро крепчает и сплошной гололед. – Он ткнул пальцем тоже куда-то вперед, и Бетти теперь увидела, что чуть выше по дороге за деревьями тускло светится окно. – «Знобкая хижина» прямо вон там.
Бабушка буркнула что-то себе под нос и шлепнула деньги в руку кучеру. Взобравшись на свое место, тот развернул лошадей.
– Но! – крикнул он.
Лошади начали спускаться с холма, экипаж загромыхал и умчался в ночь, оставив их на дороге одних.
Бетти смотрела вслед упряжке, охваченная внезапным непонятным беспокойством. Тут было что-то иное: не леденящий воздух, который прихватывал щеки, не голые черные ветки и не пустынная дорога. С тревогой она поняла, что это из-за чего-то вроде отдаленного топота копыт, глухо стучащих по мерзлой земле.
– Ты слышишь? – прошептала она, дотронувшись до руки Флисс. – Стук копыт? Какой-то необычный.
– Может, лошади снова скользят на льду. – Флисс, у которой зуб на зуб не попадал, пыталась замотать голову шалью. – Ох, до чего ж з-з-здесь холодно!
– Нет. Послушай. – Бетти наклонила голову, не отрывая глаз от экипажа, который с каждой секундой становился все меньше. – Не совпадает, – выдохнула она, отчетливо понимая, что ошибки нет. Звук, что ей слышался, был стремительным и напористым. Мощный галоп, а не медленная рысь, как у лошадей, тянущих повозку… И это скакала одна лошадь.
– Становится громче, – нахмурилась Флисс, когда звук усилился, будто приближаясь.
Флисс была права. Бетти резко повернулась, готовая увидеть мчащуюся к ним лошадь, но увидела только бабушку, которая копалась в одной из своих сумок и что-то про себя ворчала. Откуда же доносится топот? Сверху, с холма, или снизу? Казалось, он звучит отовсюду вокруг, отдаваясь эхом в воздухе, и Бетти вдруг почувствовала страх.
– Бабушка, – взволнованно окликнула она. – Сойди с дороги, быстрее!
Бабушка вскинула голову, широко раскрыла глаза… И звук тут же прекратился, стало совершенно тихо.