— Насколько сильно зашевелились? — Хвост Миры вздыбился сам собой, предчувствуя неприятности.
— Пока — не сильно. Зима, всё же, медленные они, неуклюжие, как сонные мухи. Но чувство такое, что от холода они крепче стали. Арбалетные болты считай что бесполезны. Поскорее бы вернулся Виконт со своим огневым оружием.
— Хм. Тут я не могу помочь… К тому же у меня есть новости.
— Плохие или хорошие?
— Ну… Они на первый взгляд плохие, а вообще — хорошие. — Попыталась подсластить пилюлю Мира.
Генри многозначительно посмотрел на неё, вынуждая продолжить.
— Ммм, в общем у нас скоро будет еще сотня человек, готовых защищать лагерь. Но надо бы выделить бойцов, чтобы их встретить. Да и машину стоило бы обратно на лесопилку убрать, стройматериалы опять нужны.
Генри вздохнул.
— Мы не можем и дальше откладывать вырубку Черного леса, нам надо обезопасить наши рубежи. Особенно сейчас, когда пауки вновь зашевелились. Машину не дам, пусть людям снова палатки поставят.
— Чтобы опять весь лагерь кашлял?
— Не дам! Безопасность превыше всего. Людей выделю, разговор окончен.
— Посмотрим, что на это скажет Лорд.
— Вот именно. Ты не Лорд и я присягу не тебе давал. Вот он вернется и рассудит, кто был прав. А пока что будет по-моему. — Раздраженно бросил Генри.
Мира взмахнула хвостом и отправилась собирать по лагерю теплые вещи. Раз Генри хочет взять на себя всю ответственность — то пусть берет, она не против. Пускай теперь у него голова болит насчет беженцев…
— И где вы пропадали последние трое суток? — Накинулась на меня Тамилла, когда мы с парнями вернулись на стоянку за городом, где остановился караван.
Я повернулся к Тилу. Тот снял шлем и почесал затылок.
— Ну, я только своим сказал. Секретность, всё такое. — Отрапортовал тот.
— Молодец. Заслужил благодарность.
— Служу лорду! — Встал по стойке тот.
— Эй, вы не ответили!
— Дела были. Вон, денег заработали. — Я кивнул на бойца, что тащил кожаную сумку с золотом.
Тамилла опытным взглядом примерилась к ней.
— Около четырех тысяч? И стоило ради этого задерживать караван на три дня… Вы еще не видели, сколько мы принесли!
Ах да, кажется она приставала ко мне с продажей ядер. Стоп, а кому она их продала? Вспоминая то, что инквизиция в этом городе слаба, да и череп в том складе…
— Ты, случаем, не культистам их продавала?
— Эм, вроде нет. По крайней мере если они им не перепродадут.
— А кому тогда? — Поинтересовался я. Кто еще будет переплачивать за ядра?
— Ну… — Она понизила голос. — Понимаешь, Ренвел — это крупнейший производитель запрещенных артефактов из-под полы. Порой их производят прямо в тех же мастерских, в которых выполняют королевские и герцогские заказы. Были бы материалы. В общем, тут ОЧЕНЬ сильный спрос на хорошие ядра, что не светились в королевском учете. Сюда сбывают товар все охотники королевства. Ну или те, кто выкупают его у охотников. А ваши ядра были весьма хороши, их у меня с руками оторвали, можно сказать.
Мне не понравились её слова про учет.
— Погоди, а торговля ядрами вообще законна? — Нащупал мысль я.
Тамилла посмотрела на меня, как на идиота.
— Нет, конечно. Все более-менее крупные ядра по закону нужно продавать только королю.
Так и знал, что в её предложении продать ядра были подводные камни!
— И Второй Герцог спокойно смотрит на то, что у него под носом расцветает незаконное производство артефактов? — Пытаюсь перевести тему я.
— Пха. Он его и контролирует. Ну, фактически.
— А Король?
— А что Король? Получает налоги и не лезет в дела Герцогств. Как и всегда.
Я поморщился, такой подход к управлению ни к чему хорошему не приведет. Один устроил настоящий расцвет работорговли, другой — артефакты клепает, а я замечу, что тут весьма строго относятся к зачарованным игрушкам. Веселые времена будут у Королевства, когда эти ребята поймут, что Король им мешает.
Стоп, а может эти веселые времена до сих пор не начались лишь потому что Король как раз им НЕ мешает?
— Мне нужен будет магнитный железняк. Много.
— Если хочешь, могу вернуть долги караванами с товаром. Только давай уже наконец доберемся до Столицы, я уже вся извелась за эти три дня…
— Тогда отправляемся. — Произнес я и запрыгнул на коня.
Только вот вместо того, чтобы тронуться, конь застыл подо мной, словно статуя. Все его мышцы напряглись, став каменно-твердыми.