Но если тебе нужна бумага от меня насчет профсоюза, сам отстучи ее на машинке, пришли, и я ее подпишу, а то, если я начну писать сей документ, то тебя никуда, кроме ЛТП и тюрьмы, не примут. Еще раз прими мое сочувствие, положи цветочек на могилу отца, скажи, что от сибиряков с извинениями за то, что они его тут, за колючей проволокой, чуть не уморили и не заморозили, и с благодарностью за то, что он здесь, спасая душу, написал своего „Наследника из Калькутты“…
Мир его праху! Кланяюсь,
Виктор Петрович».
«23 июня 1987 г.
Дорогой Феликс!
Жизнь не дает спуску. Два раза успел за май проваляться с обострением пневмонии и сейчас лечусь. Но днями надеюсь уехать в Иркутск на экологическую говорильню, на этот раз совместно с японскими писателями. Еду встряхнуться, повидаться с друзьями. Закис. Был недавно на водохранилище и не успел ни одной рыбки поймать — заболел. Более нигде не бывал. Так хотел побывать у твоего знакомого в Бору, и вот опять не вышло, лето проходит. Вернусь из Иркутска 7-го августа, будет текучка, почта, звонки, люди, и время пролетит, а вначале сентября собираюсь поехать в Словакию на международную конференцию, что названием „Роксан-87“, и там останусь на месяц отдохнуть и подлечиться.
В суете мелькнула твоя статья про детектив с „Наследником“[94], и я даже не заметил где и найти не могу[95]. Кстати, у меня ведь и „Наследника“ нет. Был один на всю семью, остался в Вологде, у сына.
Черкасова хорошо издали в Иркутске, в серии „Наследство Сибири“ и там же вышел первый том 20-томной Библиотеки Сибири, которую ведет ваш покорный слуга.
Вот коротенько мои новости из Енисейской волости. Если дома, черкни маленько. От Виктора Мироновича[96] получил большое умнющее письмо и думаю, не предложить ли его Залыгину на предмет изготовления на основе письма статьи-рассуждения про мораль в литературе? Как ты думаешь на этот счет. Ведь обидно, что такие вещи лежат мертво в моем столе.
Обнимаю,
Виктор Петрович».
Декабрь 1988 г. Написано на открытке.
«Дорогой Феликс!
Посылаю тебе второй экземпляр рассказа[97] и поздравляю с наступающим Новым годом! Здоровья, мира, работы много, горя поменьше. Написать подробней некогда — углубился в роман о войне, а на носу съезд, спешить надо, да и в жизни — сколько ее осталось?
У нас — наконец-то! — наступила зима, идет снег, а то было голо и тепло, как в Австралии. Будь здоров, поклон жене и ребятишкам. А открыточку мараю, чтобы подразнить тебя[98]».
Декабрь 1988 г. Написано на открытке из серии «Заповедник „Столбы“».
«Дорогой Феликс!
А это ты с бабой какой-то на камне, и шлю я тебе фото в благодарность за книжки и поздравляю с Новым годом! Пусть он будет не хуже предыдущего, хоть хуже-то и некуда.
Твою статью о романе отца мы напечатаем в „Енисее“ и ее же дадут как послесловие к „Наследнику“[99]. Уже сегодня и началась охота за книгой, не то, что твоя охота в Бурятии, здесь более дельная и добычливая. Очень был рад письму. Мы помаленьку налаживаемся. Обнимаю,
Виктор Петрович».
«28 мая 1990.
Дорогой Феликс!
Получил твое письмо, находясь в Овсянке и готовясь к ремонту дома. Прошло десять лет, как я вернулся домой. Все десять лет, жалея время и щадя себя, я не притрагивался к дому. Сложили лишь печку, ибо была в доме какая-то „плита“, а я без русской, хоть и небольшенькой печки, русскую избу не воспринимаю.
Наконец-то я маленько отдыхаю, т. е. копаюсь тихонько в огороде, полю траву и одолеваю почту. Середину зимы проболел, подцепив грипп в столице, на съезде, а он не чета нашему деревенскому — валит надолго и к сердцу подбирается, стервец. Прервалась работа над романом. И надолго, а это всегда болезненно сказывается на работе. Но я заставил себя вернуться к рукописи, и пусть вяло, с температурой 36,5, но закончил черновик первой книги. Так что я заработал право на отдых, да ведь как отдохнешь-то?
Современные дебилы-разгульники, используя благодатную весну, зажгли край со всех сторон — горело и в городе, и в селе, и в горах, и в полях, горела и Овсянка, а напротив, на дивных хребтах, опалено все подряд, и еще пыльные бури поднялись — вот я и увидел, каков он будет, конец света…
Рукопись отца пришли ближе к осени. Я, как ремонт закончится, смотаюсь на теплоходе с семейством вниз по Енисею, а потом осенью хочу съездить в Тофаларию и еще раз на Сыме побывать хочу, да и выступить в защиту охотника-промысловика, совсем его, труженика оголодили и обобрали.
99
Роман Р. А. Штильмарка «Наследник из Калькутты» был опубликован в Красноярске в 1989 году.