- Тьфу, - я сказала это вслух.
- Понимаю, - господин Фабиан смотрел сочувственно. – Что будете делать?
- Поеду платить, - уныло сказала я. – А потом попрошу больше так не делать.
- Думаете, поможет?
- А вдруг? Не поможет – будем поступать как-то иначе, - вздохнула я.
И пошла наверх – одеваться на выход.
Занятий с молодёжью сегодня не предполагалось, господин граф собирался прийти послезавтра. Эх, с ним тоже нужно будет поговорить. Ладно, это потом. Пока идём, куда собирались. И кстати, что за украшения взяла себе в долг Тереза? Ей можно не покупать ничего в подарок?
Я взяла с собой господина Фабиана – он в курсе вопроса, а больше никому пока наверное и знать не надо. И мы методично поехали везде. Начали с заведения господина Гро – там меня были рады видеть и предлагали арро, но я улыбнулась и отговорилась недостатком времени. Далее были владельцы лавок с бижутерией и швейной фурнитурой, а потом и ювелиры с Серебряной улицы.
И всех я просила – не делать больше ничего подобного. Сказала строго – первый и последний раз терплю такое, если ещё раз дадут в долг госпоже де Тье – то потом пускай добывают с неё этот долг, как хотят, я платить не буду. Почтенные торговцы кланялись низко, говорили вежливо, и добавляли – никак не могли огорчить такую милую даму, как госпожа де Тье. А я про себя собирала аргументы для разговора с Терезой.
Когда мы с господином Фабианом вернулись домой, она как раз поднялась и радостно меня приветствовала.
- Викторьенн, ты уже нашла себе с утра какие-то дела? – изумилась, надо же.
- Пойдём, поговорим, - сказала я. – Кажется, это ты нашла мне с утра какие-то дела.
Она взглянула, не понимая, но я поднялась на верхний этаж, зашла в её комнату, дождалась, пока она тоже зайдёт, и запечатала от подслушивания дверь.
- Что это с тобой? – и ведь правда, не понимает, да?
- Тереза, что ты скажешь об этом списке? – я подала ей ту самую бумагу, которую составила госпожа Сандрин.
Она взяла, прочла, хмуро глянула на меня, ещё раз прочла.
- Это… так получилось, случайно, - пробормотала.
- Все эти семь раз – случайно? – усмехнулась я.
- Деньги, которые ты оставила, как-то быстро кончились, я сходила в банк, но они сказали, что ты с ними договорилась – получить что-то можно будет только после Рождества. И тогда я пошла, мы с Франсин пошли, и попросили в долг, вот, - и смотрит на меня, как младенец непонятливый, а не взрослый человек двадцати почти уже трёх лет.
- Да, я договаривалась именно так, чтобы проценты по твоему вкладу были больше, и после Рождества мы договорились встретиться снова и обсудить – продляем срок вклада или же нет. И тебе я об этом говорила, между прочим. И ты согласилась, чтобы доход был побольше.
- Да, правда. Я забыла, - и снова этот взгляд голодного котика.
- В следующий раз помни, хорошо? Я совершенно не рассчитывала оплачивать какие-то долги, я искренне полагала, что все расчёты и выплаты в этом году уже сделаны. Тереза, если тебе не нравится, как я управляю твоими деньгами – мы заберём их, и ты будешь распоряжаться ими сама. Только тогда тебе придётся самой заказывать платья, оплачивать сладости и шоколад и что там ты ещё хочешь сама делать. Я не против, понимаешь? Но я совершенно не хочу снова оказаться перед необходимостью оплаты долгов, которых я не делала.
- Прости пожалуйста, я не подумала, - вздыхает Тереза. - Я больше так не буду, честное слово.
- Я буду этому очень рада, - вздыхаю.
И нет, я не сказала Терезе, что запретила давать ей что-то в долг. Если вдруг она решит попробовать – то пусть сталкивается с этим сама.
Рождественский подарок для неё – жемчужный браслет – у меня был заготовлен. Отдам, и ничего больше дарить не стану в этот раз. Ещё нужно посмотреть, что она там купила себе, пускай показывает, что ли?
Показала. Да, серьги, и колье, но Клементель сделал бы лучше и денег бы взял меньше, даже если и не из моего серебра, а из золота. Ничего, пускай надевает и идёт. А я без каких-либо угрызений совести надену украшения от господина Антуана.
39. Кто был целью?
Когда Эмиль узнал, что прелестная госпожа де ла Шуэтт отъезжает в свои другие владения, чтобы что-то там не то найти, не то сделать, он удивился. Что зимой делать где-то там, незнамо где, где нет ни общества, ни особых дел? Или как раз дела-то и есть?
Ему очень хотелось навязаться в компанию, но он не придумал, как это сделать естественно и элегантно. И разве что попросил маркиза де Риньи, которого уважал весьма и весьма, приглядеть за этой бойкой особой.