Что на самом деле думают обитатели дома о хозяйке? Все ли рады тому, что хозяйкой стала именно она, а не кто-то из сестёр покойного хозяина? Всем ли по нраву тот порядок, который она установила и старается поддерживать?
Правда, второй человек после покойника – его управляющий Фабиан – по словам домочадцев был всецело на стороне хозяйки с самого начала, как только она очнулась. И сначала он явно надеялся на то, что будет бесконтрольно управлять всем, что там есть, а потом втянулся, и проникся, и теперь – самый горячий сторонник госпожи Викторьенн, так говорят все.
Но все ли думают так же, или в доме у госпожи де ла Шуэтт могут быть тайные враги?
На тайного врага на первый взгляд не тянул никто. А на поставщика сведений о хозяйке?
Потому что все те, кто искал истину в смерти Гаспара де ла Шуэтта, исходили из версии, что убить хотели именно его. А вдруг всё наоборот, убить хотели её? Или хотели, чтобы её ребёнок не родился?
Доведись до самого Эмиля, он бы ни за что не потащил беременную долгожданным наследником супругу через почти что всю страну. И сам бы никуда от неё не поехал. Договор с Монтадором выполнил бы тот же управляющий Фабиан, справился бы, никуда не делся. Другое дело, что из рассказов о господине де ла Шуэтте вырисовывался портрет человека, никогда не доверяющего важные дела никому. Если даже последнее завещание подписывали какие-то случайные люди – и Монтадор, тоже случайно оказавшийся рядом, как понял Эмиль.
Интересно, это недоверие пробудилось с долгожданной беременностью жены или существовало всегда? Черта характера, или ему передалась нервозность беременной супруги?
Что до той супруги, все, решительно все соглашались – до покушения Викторьенн де ла Шуэтт была совсем другой. Не поднимала глаз, не слышно было её голоса. Она вышла замуж отнюдь не бесприданницей, но отчего-то вовсе не была в доме хозяйкой. Хозяин у всего здесь был один – Гаспар. А все прочие, кем бы они ему ни приходились – нет. Ни супруга, кстати, четвёртая по счёту. Ни сёстры – родная, Эдмонда, мать племянника, и единокровная, Тереза, подруга Викторьенн. Ни тот самый племянник, который мог бы стать наследником, если бы Гаспар решил оставить ему всё.
Племянник, Симон, барон Клион-сюр-Экс, представлялся той ещё тёмной лошадкой. Впрочем, Эмиль попросил разузнать о нём столичных знакомцев – были такие, кто всегда знал всё обо всех. Вот пускай и выяснят, на что живёт, кто даёт ему в долг, или если не в долг, то как? Из Массилии они с матушкой вымелись по слову Монтадора – только свист стоял, так рассказали очевидцы. Куда подались? Вообще Клион-сюр-Экс в нескольких часах пути от того же самого Экса, через который ехать и в Ор-Сен-Мишель, где пребывала прекрасная Викторьенн, и в Зелёный замок, только в противоположную от Экса сторону. Но всё равно – доехать можно. Нужно попросить маркиза де Риньи покопаться – не ведут ли какие-нибудь следы покушения на Викторьенн в те края? Ему это тоже будет не просто так, маркиз всегда за порядок в провинции, он не просто так королевский наместник и предводитель местного дворянства.
И Эмиль даже переговорил с маркизом, и тот согласился предпринять изыскания – но после того, как госпожа де ла Шуэтт уедет. Чтобы не дразнить гусей ли, волков, или же ещё какую живность. Обещал содействие местного судьи и ещё каких-то уважаемых людей. Вот и славно.
А сам он пока задался целью – поговорить с обитателями дома на Морской улице. Невзначай, слово за слово, и можно даже немного чар напустить – чтобы после не вспомнили, не связали ни с чем лишним и не сделали лишних выводов. Он если не каждый день, то через день являлся забрать домой молодёжь после занятий с графом Ренаром, и иногда давал уговорить себя остаться на обед.
За обедом царила Тереза де Тье – в отсутствие своей родственницы-подруги она прямо расцвела. Сияла улыбкой ещё ярче, чем раньше, меняла наряды каждый божий день – Эмиль примечал такие вещи. Опять же, судя по рассказам, при Гаспаре она не могла позволить себе такой роскоши, тот дозволил вдовой сестре жить в доме и фактически быть компаньонкой своей жены, но держал обеих в чёрном теле. Наверное, теперь в гробу переворачивается – злится, что дамы взялись тратить деньги на себя.
Правда, о госпоже де ла Шуэтт все хором говорили, что приобретает она куда больше, чем тратит. И не только тратит на себя, но достаточно разумно вкладывает.
Историю с портным Дешаном и мастером, которого она увела из под носа того Дешана, ему не рассказал только ленивый. Эмиль даже зашёл к тому портному, и сделал заказ – нужно же разобраться, правда? Так вот портной Амедео Блэз показался ему ничуть не хуже столичных портных – обучение у королевского портного Ниаллы не прошло даром. И этот дурак Дешан прохлопал ушами и упустил такое сокровище? А госпожа де ла Шуэтт разглядела? Честь ей и хвала.