— Вижу устали, расстроены. Давай валерьяновую чачу? По четыреста капель? Только вчера сделали.
Виктор посмотрел на ментально отсутствующую Виолетту. Даже вывод из такого состояния не стоил рисков использования местных настоек.
— Не надо. Тем пароходам подскажи сбавить ход, а то из меня дипломат скверный — нервы слабые. А когда я нервничаю — я начинаю палить почем зря.
«Надо будет купить кобуру, а то неубедительно», — подумал сыщик.
— Э, зачем так! Никто не убивает никого у меня в гостях. Только немытые руки и передоз. Но это не моя вина.
Виктор кивнул и оплатил заказ обезличенным кодом.
— Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это, — сказал он, присаживаясь рядом с девушкой.
Она прильнула к его плечу, не мигая глядя сквозь узоры ковра. Чайханщик о чём-то говорил с компанией у кальяна.
— Кто были те люди?
— КИЛСы. Контроль Исполнения Лицензионных Соглашений. Всадники Апокалипсиса исковых заявлений. Не сталкивалась?
Виолетта неопределённо двинула головой, словно забыла, как именно это делается.
— Видела всякие сюжеты.
— Короче в моём случае так: компании берут подписанные соглашения, выбирают несоответствие поступков с их трактовкой текста, нанимают КИЛС для подтверждения. А те — мастера: последние штаны снимут и душу вынут. Аресты имущества, блокировки, репутационные потери. По иску арбитры два гроша отсудят, а на последствиях ареста разоришься. Корпорации постоянно их нанимают, когда хотят заазкабанить в клинику или матричник. Не понимаю только, почему сделали это сейчас, а не после коллапса.
Виктор вспомнил о первом рейде в Зазеркалье, когда они с Дракод нашкодили, создавая условия высокой нагрузки. Неужели оттуда тянется?
— Они будут нас преследовать?
— Зависит от формулировки найма: локальная операция ограничена местом, задержание человека подразумевает преследование по всему городу. Пока недостаточно информации по масштабам.
— Мне теперь нельзя идти домой?
Виктор попробовал отшутиться.
— Босиком — точно нельзя, а на туфлях далеко идти неудобно. Съедим ещё этих мягких душистых булок, да выпьем чаю, потом куплю тебе пару прогулочных кроссовок. Здесь должны продаваться.
Она улыбнулась.
— Когда мы познакомились, ты просил у меня 250 эрви, а теперь хочешь купить мне обувь?
— Ты хорошо на меня влияешь.
— Я даже не думала, что всё будет так…
— Всё будет хорошо. Теперь есть способ очистки сигнатур. Распечатаю обезличенные чеки, найдём вам с Джессикой круиз туда, где тепло, где яблоки настоящие. Я дам тебе коммуникатор, через него можно общаться без риска. Возможно, очень скоро мы будем не нужны.
— Ты решил отделаться от обеих?
— Мы расстаёмся, потому что так будет лучше, втроём нам не выбраться из Проксити — слишком приметно совместное движение. Вдвоём тоже приметно, но вы друг без друга вы будете постоянно общаться через сервера провайдеров.
— Давай я просто закажу такси, а с Джессикой мы сами разберёмся. И с КИЛСами, и с Зэст Аурик. Где ближайший таксопоинт?
— Хороший вопрос, — ответил Виктор, хотя на самом больше заботила задача со звёздочкой по теме закона сохранения нормальных отношений с девушками.
— Ты не знаешь, где мы?
— Никто не знает где мы, в этом и смысл. Если бы я выбирал дорогу, то делал это осознанно, а значит — предсказуемо. Они не стали нас преследовать, значит, могли рассчитывать на выставленную засаду.
Чайханщик принёс высокий узкий чайник из металлопластика, в зависимости от поэтичности смотрящего похожий на цаплю или на кальян. Рядом приземлились четыре пиалы, плоское блюдо с горкой сладостей, тарелка лепёшек, тарелка с косичками из зверобоя и левзеи. Бэйзил мог только завидовать возможности использовать многорукие костюмы для доставки заказа клиенту.
— Извини, у меня совсем нет аппетита, — сказала Виолетта, когда хозяин ушёл.
— Это к лучшему: чаёвничать в таких местах чревато внезапными фейерверками.
— Тогда зачем мы тут? Ждём кого-то?
— Местным лучше думать, что ждём. Отсюда нам улицу видно лучше, чем нас оттуда. Здесь немноголюдно, не шумно и вопросов не задают. Рядом рынок, где можно достать удобную обувь и коммуникатор. И отсюда можно спокойно сориентироваться. Кортес!
Кортес не ответил, Виктор вспомнил, что его виртуальный друг спит за спиной.
— Зачем вам другие голосовые?
— Их можно настроить под себя. Например, пользователи Ириски деньги платят таким, как я, чтобы им делали хорошие истории запросов. А тут бесплатно и автоматически. В моём случае предпочтительнее отдельная нейросеть, наполненная для моей работы. Конфиденциальность, точность, уникальность. Клиентам это важно. Он как напарник, разделяющий интересы, понимающий шутки и рассказывающий всякие штуки из книг. Он хайлайтит то, что мне действительно нравится. Общая сеть все уши бы загадила.
— Он показывает только твоё любимое или ты привык любить его подсказки?
Виктор задумался.
— В любом случае, я получаю приятное общение.
— Иллюзию приятного общения, — поправила Виолетта.
— Ну с живыми людьми я тоже самообманываюсь, убеждая себя во взаимопонимании. Я не знаю и вряд ли хочу знать, что в действительности думают обо мне друзья. И другие друзья.
— У тебя нет настоящих друзей?
— У меня есть те, кого я берегу от своих проблем и стараюсь помогать. Они поступают примерно так же. У моего будущего нет гарантийного обеспечения, я просто вдруг могу потерять всех. И чем они будут ближе, тем больнее будет потеря. У тебя иначе?
Виолетта несколько секунд поизучала рельеф потолка.
— Да. Мне нравится жить полностью. Я не хочу отказываться от полной жизни только потому, что могут сделать больно. Да, когда становится больно, всё плохо, но почему не улыбаться в остальное время? Надо спрятаться? Давай, прятаться. Без тебя? Давай, без тебя. Где таксопоинт?
Виктор пожал плечами — общение с девушками никогда не было его сильной стороной. Тем более, Виолетта принадлежала совсем иному социальному кругу.
— Ириска, открой карту, построй маршрут до такосопоинта.
Линзы отрисовали полупрозрачный городской план с пятью ближайшими точками высадки обычных такси и время пути к ним. Предстояло прогуляться или воспользоваться транспортными платформами. Неожиданно план закрыло окошко системного уведомления: «Внимание! Бежать бесполезно: я вижу тебя, твои координаты, твои подключения». Окно имело две кнопки: «Принять вызов», «Позвонить самому». Рамка окошка не имела предупреждающего свечения вокруг, что намекало на её легальный статус. Официально использовать настолько антиклиентоориентированные формулировки мог только автор с особыми правами — рядовой сотрудник вылетел бы с работы.
— Массаракш, — Бэйзил встряхнул головой, пытаясь избавиться от окошка. Вместо закрытия или смещения открылось ещё три таких же рядом, почти полностью закрыв поле зрения.
— Что случилось? — спросила Виолетта.
— Внеплановый разговор, — ответил Бэйзил. Он поборол желание немедленно достать линзы из глаз и выбрал самостоятельный вызов. Как минимум, у него останется открытая информация о вызванном контакте. Одно из окон пропало, посреди зала отрисовалась фигура в костюме Зэст Аурик и осмотрелась.