И та, она, улетела, активировав у себя за спиной почти прозрачные крылья. Ничего подобного никто из Шестерки (и Ника, естественно, тоже) никогда раньше не видел. Разве что Джен и Ильда – ведь они уже встречались с Энжел.
– Ну дела… – только и сказала Ильда, глядя вслед улетающей женщине. – Кто-нибудь что-нибудь понял?
Все только покачали головами. Да и что тут скажешь? Впрочем, подумав несколько секунд, Ника сказала:
– Ребят, пошли уже дальше, а? А то мы такими темпами до конца дня до Магистра не дойдем.
Замечание было верным, а к Магистру стоило поторопиться. Так что шестеро программистов пошли все-таки в резиденцию главы Вирилла.
…С запасного входа в этот небоскреб обычно заходили разве что «свои в доску» люди, которых все тут знали. К счастью, Макс был как раз одним из таких людей. Причем, что интересно, сегодня он даже ни разу не упомянул об этом, хотя в нормальной обстановке без таких заявлений лучшего программиста редко когда обходилось.
– Сто лет не был здесь на первом этаже… – сказал Рик, когда они прошли несколько непонятных узеньких коридорчиков и вышли в главный атриум небоскреба. – Все по воздуху да по воздуху…
Из всей Шестерки тут часто бывали разве что Макс и Роланд. А остальные успели уже забыть, как именно выглядит это просторное круглое помещение, в оформлении которого преобладают зеленые и синие цвета. А в самом центре атриума все так же отображалась голограмма – герб Вирилла. Точнее, это была не просто голограмма, а самое первое изображение городского символа, сделанное кем-то из первых вирилльцев. Но, конечно, никакое повторное посещение этого места не сравнится с первым и с тем впечатлением, которое резиденция Магистра всегда производит на новичков.
…Они поднялись на предпоследний этаж здания – обычно Магистра можно было найти именно там. И сейчас семерым друзьям совершенно не хотелось, чтобы повторилась какая-то давнишняя ситуация, когда Магистр вызвал их к себе, но его вдруг не оказалось на месте. А такое вполне могло произойти, тем более что сейчас они явились без всяких приглашений…
Но на этот раз им повезло – Магистр был у себя – они нашли его в воздушном холле – похоже, он только что встречался с кем-то. Присмотревшись, Джен увидела через окно фигуру Теодора на его флайт-борде. Ошибиться было невозможно – у кого еще встретишь такой огненно-красный флайт-борд, который к тому же больше любого нормального раза в полтора? Значит, и разведчики уже у Магистра побывали…
Макс хотел первым окликнуть главу Вирилла, но этого и не потребовалось – старец сам повернулся к ним. И было абсолютно не похоже, что он испытал какое-то удивление, увидев их команду. Даже появление с остальными Ники его не удивило.
– Здравствуйте, ребята, – приветствовал их старец так просто, будто в Вирилле совершенно ничего не случилось. – Я как раз хотел вызвать вас к себе.
Остальные тоже поздоровались. Повисло неловкое молчание – Шестерка не знала, как начать разговор. Очень сложно говорить о том, что кого-то из твоих друзей, а то и тебя самого, считают предателем…
В конце концов начала говорить Джен:
– Магистр, что происходит? Что за слухи по городу ходят? Кто их распускает? И…
Дальше говорить у нее сил не было – все ушли на первые три вопроса. Впрочем, Магистр все прекрасно понял итак:
– Вот что, друзья мои… идемте-ка ко мне в кабинет, там и поговорим.
Когда все устроились в уютном кабинете Магистра, стилизованном под старые, докибернетические, времена, старец продолжил:
– Насчет происходящего сейчас в городе у нас, к сожалению, слишком мало информации. Слишком. Вчера днем, когда народу в Вирилле было мало, кто-то сообщил горожанам о существовании предателя. Но реальные факты они перемешали с обвинениями во всем вас, то есть Шестерки. Но я не думаю, что этим обвинениям и слухам поверили многие – вас очень хорошо знают в городе, чтобы вот так сразу менять свое мнение о вас. Но так или иначе, слух запущен. Кто именно это сделал… как сейчас определить? Только что здесь был Теодор – наши разведчики должны заняться выяснением этого вопроса прямо сейчас. Но зная, как у них обычно это выходит…
– Ясно, – сказал Рик. – А мы за расследование, ясное дело, взяться не сможем.