3
Воздержание от брашн малу ползу деет,
аще друга своего снедати кто смеет.
9
Аще не тщится игрец натягати
струны во гуслех, та не может дати
сладкаго гласа: тако силы тела
невоздержанна не дают весело
Богови гласа, убо сохраните
воздержание: тем Богу служите.
1
Воин, аще оружий свойственных лишится,
удобь от супостата своего язвится.
Тем же добродетелей и нас враг лишает,
яко оружий, потом грехми убивает.
2
Филопатр воин храбрый хром ногама бяше,
Арист аки некогда его осмеяше[469].
Но он рече Аристу: «Ты — сердце лишенный
на брань, тем же человек не си ты военный».
4
Лев, егда ходит, ногти сопрятает,
разве на корысть тех употребляет.
И воин мечь свой должен сопрятати,
токмо на враги извлечен держати.
2
Самоволен человек Богом сотворенный
и никогда от него бывает нужденный.
Огнь и вода пред лицем нашим положися,
что ти годе явися, к тому обратися.
Обаче ко благому Господь увещает
и различными средствы от зла отвращает.
Самоволству без вреда выну всяка сущу,
ни мала насилия от Бога имущу.
Блажен же человек есть, аще изменится
от злыя воли и на благу преложится.
Ту бо ся спасение наше начинает,
егда воли годное зло ум отвергает.
И елма о том слезы будут источенны,
о нем же прежде быхом зле возвеселенны.
И противне, егда то потщимся любити
благо, его же воля не хотет творити.
И еще презерахом, возхощем искати
и, его же гонзахом, добро будем гнати.
Си измена есть Бога щедраго десницы
ходатайством Марии, небесне царицы.
О пресвятая Дево, изволи молити,
дабы в сей прежеланней нам измене быти.
Да не еже аз хощу произвожду в дело,
но Богу волю мою да подчиню цело,
еже ему есть годе, то бы ми творити,
а свое хотение зло искоренити.
Кийждо человек врага си имеет,
иже пакости в пути ему деет:
мир, плоть и демон обычно стужают,
рай заключают.
Торжище кратко, в пути беда многа,
нужда есть сладость Божия чертога.
Кто ж ту хищает, нужду деяй себе,
вселится в небе.
Врачь, аще сечет, палит, досаждает,
страдалец любит и мзду ему дает.
Душевна паче требе есть любити,
хотяща язвы смертныя целити:
аще и жесток негли ся являет,
та бо жестота смерти избавляет.
6
Быстрая река бреги подмывает —
время жизнь нашу выну сокращает.
7
В кое время исправа жизни не творится,
то яко погибшее тебе да вменится.
1
Легкость есть скоро верити всякому.
Злоба же — веры не яти никому.
2
Веру емлем тым паче, яже око видит,
нежели гласом, яже ухо наше слышит.
Рыбарие Омиру[474] гадание даша,
яко славну поету, ответа ждаша.
«Что либо емлем,— реша,— то все оставляем,
а его же не емлем, с собою ношаем».
Он много мыслил время, не може познати
и на то гадание им ответа дати.
Нача быти печален и зело гневася,
во срам себе считая: и тако скончася.
Оле славолюбия! — коль зело тужаше
о недомыслии си, даже смерть прияше.
Бе же рыбарей дело; червие ловяху,
пристающее кожа, и, емше, вергаху.
А еже кожи ятся, того не ловиша,
обаче то по нужде при коже носиша.
Одела безделнаго! Яко человека
мудраго гаданием есть лишило века.
ГЛАВА МЕДНАЯ ГЛАГОЛАВШАЯ[475]
Алверт великий[476] муж премудрый бяше,
тайны естества преискусно знаше
и художеством из меди состави
главу, и хитрость дивну в ней постави:
глас, человечю точный, издаяше
и аки живый глагол изпущаше.
Но той же Алверт послал бяше Фому,
иже с Аквина[477], до своего дому
в некоей нужде. Иже елма вниде
в дом его и ту дивну главу виде.
Воздухом вшедшим глава подвиженна
нача вещати, яко устроенна.
Он же, непщуя чародейство быти,
потщася главу млатом сокрушити.
О чесом взем весть Алверт преученый? —
о тщете дела бысть преоскорбленный.
И рече Фоме: «увы, мне грешному!
что ты содея трудолюбивому?! —
в едином часе глава сокрушенна,
яже чрез лета многа бысть строенна».
Тако многажды и мы содеваем;
труд многолетный в часе погубляем.
Чрез долго время прилежим искати,
благодать Бога всещедра стяжати,
а потом, егда в грех смертный впадаем,
о единой черте ону погубляем.
Тогда праведно увы глаголати,
о превелицей тщете благодати.
Но уне ону прилежно хранити,
дабы никогда ея погубити,
ибо по тщете трудно стяжати,
да тщимся убо крепко ту держати.
вернуться
Филопатр воин храбрый хром ногама бяше, Арист аки некогда его осмеяше...— по-видимому, имеется в виду высмеивание Аристом из Афин — академическим философом (I в. до н. э.), другом Цицерона и учителем Брута — египетского царя-отцеубийцы Птоломея VI (конец II — нач. I вв. до н. э.).
Филопатр (греч.— «любящий отца») — насмешливое прозвище Птоломея.
вернуться
Просветитель Симеон Полоцкий часто популяризировал в стихах медицинские и естественнонаучные знания.
вернуться
Омир — Гомер, предполагаемый автор «Илиады» и «Одиссеи», греческих эпических поэм VIII—VII вв. до н. э.
вернуться
По мнению А. И. Белецкого, в основе стихотворения — рассказ из сборника латинского проповедника М. Фабера (см. Билецький О. И. Стихотворения Симеона Полоцкого на темы всеобщей истории. Зибрання праць у 5 томах. Киив, 1965. Т. I, С. 467).
вернуться
Алверт великий — Алберт Великий, Альбрехт Больштедтский (1193—1280), ученый схоласт, алхимик, великий энциклопедист европейского средневековья, автор нескольких трактатов по натурфилософии. Особой известностью пользовалась его книга «О таинствах женьских, еже о силах трав, камений, зверий, птиц и рыб», переведенная в 1670 г.
вернуться
Фому... с Аквина — Фома Аквинский (1225—1274) — средневековый христианский теолог, мыслитель, основоположник так называемой второй схоластики.