У нее не было семьи, она жила вместе с сестрой в гостинице. Обе дамы были меценатками, поддерживали оперу, филармонию, консерваторию. Кто знает, если бы не их моральная и материальная поддержка, возможно, мировое музыкальное искусство не узнало бы великого скрипача Стерна.
Уже в десять лет мальчик почувствовал свою власть над инструментом. Он не просто извлекал звуки из скрипки, бегло читая ноты, он всегда с нетерпением ожидал, когда минет ночь, чтобы скорее взяться за смычок. Благодаря поддержке Люти Голдстейн Исаак вместе с матерью поехал в Нью-Йорк, где целый год брал уроки у знаменитого в то время педагога Луи Персинджера, у которого в свое время учился Иегуди Менухин.
По окончании года занятий в Нью-Йорке Исаак вернулся в Сан-Франциско, где начал заниматься с замечательным педагогом, талантливым скрипачом Наумом Блайндером. Судьба этого музыканта сложилась непросто: находясь на гастролях в Японии с женой и маленькой дочерью, он не стал возвращаться в Советскую Россию. Наум Блайндер в Россию не вернулся, став политическим эмигрантом.
Этот замечательный педагог оказал огромное влияние на юного музыканта. Исаак пришел к нему в двенадцать лет и в течение пяти лет был его верным учеником. Эта духовная связь осталась на всю жизнь. Наум Блайндер, уроженец Одессы, соученик знаменитого Петра Столярского, был воплощением русской музыкальной культуры. «Я обязан ему многим, он сформировал меня как музыканта», – всегда говорил Исаак Стерн.
К семнадцати годам Исаак Стерн стал настоящим музыкантом-виртуозом. «Пришло время ехать в Нью-Йорк, выступать перед большой аудиторией», – сказал Наум Блайндер. Мечтой каждого музыканта было выступить в Карнеги-холл, где было две с половиной тысячи мест. Однако для такого дебюта Исаак еще не был готов, поэтому Наум Блайндер и Люти Голдстейн решили организовать первое выступление в нью-йоркском концертном зале Town Hall, в котором помещалось полторы тысячи человек.
Однако инструмент, на котором играл Исаак, был недостаточно хорош для такого дебюта, и Люти Голдстейн приобрела первую «настоящую» скрипку для своего подопечного. Это было изделие знаменитого скрипичного мастера Джиованни Батиста Гваданини. Стоила скрипка по тем временам огромные деньги – семь с половиной тысяч долларов. Люти подарила Исааку этот инструмент.
Нужно ли говорить о том, как гордились Соломон и Клара своим талантливым сыном, как тщательно подбирали концертный костюм для выступления в нью-йоркском Town Hall, с каким волнением и нетерпением ожидали они этот день. Все было подготовлено наилучшим образом: отпечатаны билеты и программки, даны объявления в газеты, приглашены влиятельные критики и известные музыканты. Репертуар юного музыканта был необыкновенно разнообразен. «В одном концерте он умудрился поместить весь скрипичный репертуар», – так сказал один из знатоков: Бах, Венявский, Тартини, Новачек, Глазунов, Шимановский – огромная, сложнейшая программа.
Однако завоевать Нью-Йорк с первого раза не удалось. Критики, отмечая несомненный талант юного музыканта, посчитали его игру «неустойчивой» и порекомендовали вернуться домой в Сан-Франциско и продолжить занятия. Эта рецензия отозвалась огромной душевной травмой в душе юноши. Не в состоянии справиться с разочарованием, он сел в первый попавшийся автобус и шесть часов колесил по городу.
Тем временем родители разыскивали сына, не зная где он находится. Что делать? Как быть дальше? Какой дорогой идти? Исаак мучительно решал для себя эти вопросы. Но о том, чтобы отказаться от карьеры солиста, не могло быть и речи: слишком много сил было потрачено, слишком велико было желание стать концертирующим музыкантом.
Он вернулся домой и стал усиленно заниматься, в то же время продолжая концертировать. Менее чем через два года, в феврале 1939-го Иссак Стерн опять играл в Town Hall. На этот раз он победил: критика была единодушна в высокой оценке молодого виртуоза.
«Я ничего не помнил, я просто играл, играл, закрыв глаза, думая только о музыке, не замечая публики, не видя никого», – говорил впоследствии Исаак Стерн.
…Концерт закончился овацией. Зал встал в едином порыве, и это было только началом блестящей творческой жизни Музыканта.