И в то же время он не мог не уехать.
Ему не был по душе ни первый путь, ни второй, но о третьей дороге этой ночью, плавно переходящей в рассвет 12 февраля 2003 года, он не знал.
* * *
14 февраля все увеселительные заведения Лондона были забиты под завязку. Осложнялась ситуация еще и тем, что день Святого Валентина выпал на уик-энд: сунувшись наудачу в пару баров и ресторанов, молодые люди быстро это осознали.
Малфой впал в мрачное молчание, Гарри - в повышенную раздражительность.
Назревал серьезный скандал… Точнее, наступала пора выяснения, кто виноват в том, что не позаботился заранее заказать столик и составить культурную программу. У Гарри возникло нехорошее предчувствие, что виноватым окажется он. Малфой, конечно, умел уходить от конфликтов, но если уж он в них вступал, то шел до конца, неотвратимо, как настоящий дракон.
Гарри не мог отделаться от подозрения, что в голове у Малфоя существует четкий график, на котором размечена вся их будущая жизнь. Драко, безусловно, следовал каким-то критериям при отборе «пиков», высших точек кипения, когда кривая их волнообразных отношений лизала пеной небеса, но понять принцип отбора Гарри не мог.
Он только научился это чувствовать. Сейчас пик неотвратимо приближался.
И тут Гарри, еле ворочая языком, предложил безнадежно:
- Может, в «Модерн»?
Да, бар ни для одного не был связан из них со счастливыми воспоминаниями. Зато он располагался рядом с Министерством, что давало надежду на наличие в нем свободных мест - и то радость, нет?
Малфой молча пожал плечами.
Но в баре он оттаял: выступала маггловская рок-группа, певшая про любовь, вены, резанные бритвой, и шрамы от падений на асфальт. Драко вслушался в текст, засмеялся:
- Нравятся мне эти магглы. Из всего романтику сделают, даже из черепно-мозговой травмы. Пошли танцевать.
Гарри идея не нравилась, его не вдохновляла оглушительно-истеричная музыка, радужные всполохи от вращающихся ламп, топчущиеся на площадке люди, и вообще, он не любил танцы. Но он покорно позволил себя уволочь, и ничуть не пожалел, когда ощутил бедром реакцию Драко.
Тот прижимался к аврору, бесстыдно толкался в него бедрами, охватывая ладонями гаррины ягодицы. Глаза Драко лихорадочно блестели, он наклонился к Гарри, прошептал на ухо (они пользовались чарами отторжения, позволявшими приглушать посторонние шумы и слышать друг друга):
- Как насчет выйти и перепихнуться по-быстрому? О господи, у меня уже болит… Так хочется тебе засадить… И рассказывать на ухо, как ты трахаешь меня в Малфой Мэноре… На столе, представляешь? И тут входит отец…
- Ооох… - Гарри застонал, откинув голову.
Он терся о Драко, наплевав на то, что окружающие видят это … как он будет потом ходить в этот бар… разве что память стирать. Слишком часто стирали здесь память за последние месяцы.
- … и видит нас… Не верит глазам... А ты не останавливаешься… всаживаешь мне по самые яйца… да-а, - Драко внезапно остановился, не обращая внимания на протестующий стон Гарри, прикусил мочку его уха и прошептал:
- Пошли.
Туман на улице чуть-чуть привел Гарри в чувство. «Ягуар» стоял возле самого бара, темнея в густом молочном сумраке приземистым инопланетным кораблем.
«Туда, внутрь - и разложить передние сиденья», - подумал Гарри; на припаркованную в неположенном месте машину был наложен «мизерус», и внимания на нее никто не обращал.
Но Драко повторил:
- Пошли, - уводя Гарри прочь от машины.
Остановившись за углом соседнего с баром дома, он улыбнулся, повернулся к аврору, положил руки ему на плечи, потянулся…
«Петрификус Тоталус», - произнес про себя Гарри, чувствуя горечь во рту.
Он отступил, опуская палочку, глядя на застывшего Драко, обнимающего воздух. Разжал его пальцы: из рукава выскользнул гибкий металлический прут. Серебристая струна.
- Ты опоздал, - сказал Гарри, по-прежнему чувствуя горечь. - Тебе надо было сделать это еще в первый вечер.
* * *
Гарри не нужно было видеть свет в гостиной, окна которой, вообще-то, выходили на другую сторону, чтобы узнать - в доме кто-то есть. Охранные чары предупредили его еще за милю от дома.
В кресле гостиной сидел Люциус Малфой.
- Акцио палочка. Субстрингус, - Гарри сказал это совершенно будничным тоном, будто бы поздоровался. - Здравствуйте, мистер Малфой.
Люциус Малфой посмотрел на свою палочку в руках у аврора, пошевелился, словно хотел испытать на прочность опутавшие его руки и ноги веревки, удержал себя от вопроса: «Что это значит?»
Поттер достаточно ясно все обозначил, проговорив заклинания вслух.