Уго.
Ба! въ самомъ дѣлѣ, вѣдь графини тѣлаНикто изъ дворни не видалъ, а гробъСамимъ былъ графомъ глухо заколоченъ.
Сильвія.
Съ той ночи сталъ отецъ хворать и старѣть,И въ годъ его свела въ могилу скорбь.Но въ смертный часъ, принявъ отъ капелланаПослѣднее напутствіе, меняОнъ подозвалъ остекленѣлымъ взоромъ…«Другъ Сильвія, есть тайна y меня…Ея и духовникъ не знаетъ, дочка…И есть наслѣдство – месть!.. Принять должнаТы отъ меня и тайну, и наслѣдство.Знай, что сестра твоя не умерла:Она бѣжала съ подлымъ Галеотто…Мой честенъ родъ; въ немъ не было распутныхъИ – да не будетъ! Мертвой объявилъАссунту я и гробъ пустой поставилъВъ замковомъ склепѣ»… Отпусти, Господь,Невольное намъ это святотатство!
Уго.
Могу сказать: хорошія дѣла!
Сильвія.
«Найди сестру и накажи злодѣя»!Таковъ отца послѣдній былъ завѣтъ.«Но тайно мсти – хитро и осторожно!Злодѣйство, въ тайнъ сдѣланное, пустьИ тайное возмездіе получитъ.Когда же будетъ нуженъ человѣкъ,Которому довѣриться ты можешь,То вспомни Уго – латника. РукаЕго надежна, сердце безпощадно,И онъ молчать умѣетъ!»…
Уго.
Добрый графъЗналъ хорошо людей, мадонна. Правда:Въ чужихъ дѣлахъ я нѣмъ, какъ рыба-китъ!Такое наше ремесло, мадонна:Покуда не убилъ, болтать опасно,Пожалуй, укокошатъ самого.Когда-жъ… того… заказъ уже исполненъ,Разбалтывать совсѣмъ резона нѣтъ:Законъ вѣдь глупъ, возьметъ да и повѣсить!..Итакъ, мадонна, поздравляю васъ:Коли жива сестрица, то найдется;А съ Галеотто справимся, Богъ дастъ.
Сильвія.
Пусть будетъ, какъ ты хочешь. ГалеоттоЯ ласкою лукавой обойдуИ нѣгою въ немъ чувства успокою.Когда же онъ въ любовномъ полуснѣЗабудется…
Уго.
Меня вы позовете,И я ударю… Мечъ то y него.Для вѣрности, мадонна, отберите.
Сильвія.
Я слышу говоръ.Кто-то къ намъ идетъ.Пройди туда – въ мою опочивальню…
Уго скрывается.
Тереза входить.
Мадонна! тамъ отъ графа ГалеоттоПришелъ оруженосецъ, или пажъ —Не разберу: какъ есть, еще мальчишка.Онъ съ порученьемъ; хочетъ видѣть васъ.
Сильвія.
Введи его.
Входить Ланчелотто.
Ланчелотто.
Колѣна преклоняяПредъ вашею небесной красотой,Мой господинъ привѣтъ вамъ посылаетъИ вмѣстѣ извиненье, что егоВъ обычный часъ нѣтъ при особъ вашей.Съ утра мы съ господиномъ по болотамъТравили вепря дикаго, и вотъЕще нѣтъ часа, какъ заполевалиЧудовище. Весь кровью обагренъ,На ваши очи графъ не смѣлъ явиться,Но черезъ часъ онъ вновь y вашихъ ногъ…
Сильвія.
Благодарю и графа извиняю,Синьоръ оруженосецъ. Вѣдь не пажъ,Оруженосецъ вы, судя по знакамъ?
Ланчелотто.
О, да, мадонна.
Сильвія.
Мальчикъ вы еще,А ужъ героя славнаго товарищъ!
Ланчелотто.
Товарищъ – нѣтъ: слуга вѣрнѣйшій – да.
Сильвія.
Вы скромны. Честь вамъ дѣлаетъ смиренье.Давно ли вы при графѣ?
Ланчелотто.
Пятый годъ.
Сильвія.
Какъ странно! Я не помню васъ…
Ланчелотто.
Не диво.Я въ замкѣ вашемъ въ первый разъ, синьора.
Сильвія.
Пять летъ назадъ, вашъ храбрый властелинъГостилъ у насъ…
Ланчелотто.
Ахъ, къ сожалѣнью, честиСлужить ему тогда я не имѣлъ.Но вашу доброту, синьора, рыцарьНерѣдко со слезами вспоминаетъ.За Сильвію молиться научилъМеня онъ раньше многими годами,Чѣмъ счастливъ былъ я Сильвію узнать.
Сильвія.
Вотъ какъ, синьоръ? Итакъ, мы благодарностьЗапишемъ въ списокъ доблестей его,Безчисленныхъ и блещущихъ, какъ солнце.
Ланчелотто.
Да! блещущихъ какъ солнце, госпожаПрекрасная! Во всемъ подлунномъ мірѣВамъ рыцаря достойнѣй не найтиХрабрѣй, честнѣе и любви вѣрнѣе.