Спросить Женя забыл, так как обувался и искал адрес в сильной суматохе. На ирины вопросы вообще нне отвечал, только бросил на прощание: «Прочитай письмо на компьютере!» – и убежал.
Поездка в автобусе была тяжелее, чем ожидание приёма у зубного врача, когда с дрожью представляешь себе весь тот ассортимент щипчиков и иголочек, которые скоро будут впиваться в самые болезненные места. Женя разглядывал дождевые капли на стёклах, и в каждой из них видел пашино лицо. И думал, что, может быть, вот этот самый автобус переехал вчера Сара Адальберта и унёсся вдаль на бешенной скорости, несмотря на возмущённый ропот пассажиров. А временами, особенно на светофорах и остановках, этот автобус казался похоронным катафалком, везущим бренное тело духовного наставника и кракера к последнему прибежищу. И от этого все пассажиры казались серыми и унылыми. Женя беспрестанно ёрзал на сиденьи, моля о том, чтобы эта поездка поскорее окончилась.
Пашин дом отыскать было нетрудно. Но каково же было разочарование, когда оказалось… что никого нет дома!
Сильно хотелось заорать на всю парадную: «Какого хрена! Открывайте!» Но Женя сдержал этот порыв. Скорее всего, пашины родители со слезами на глазах хлопочут об устройстве похорон.
В отчаяньи Женя уселся на ступеньку и только тут заметил, что из его глаз невольно катятся слёзы. И, забыв о том, что он уже взрослый человек, Женя обхватил лицо руками и затрясся от плача.
Неизвестно, сколько он так просидел, ибо плач подобен медитации, при которой совершенно теряешь счёт времени. Перед глазами проносился огромный и жестокий мир, где выживают только те, кто спрятался и не высовывается, всем же тем, кто не желает прятаться, на голову сыпятся беды и несчастья. Всё, что в последние дни угнетало его, выливалось из души вместе со слезами. И постепенно пыльная и грязная лестничная клетка превращалась в храм Утешения, и даже где-то в воздухе разливались слова: «блаженны плачущие, ибо они утешатся».
–Скорбишь?
Услышав этото спокойный голос, Женя постарался стряхнуть с себя образ Ярославны и смущённо осмотрелся по сторонам. Перед ним стоял, очевидно, тот самый парень, которого Ира охарактеризовала как очкарика очень заумного вида. Жене стало стыдно, он принялся утирать руками слёзы.
–Это хорошо, что ты плачешь, – спокойно промолвил очкарик, видя его неловкость. – Плачущим жить легче.
–Это всё правда? – спросил Женя, пытаясь понять, видел ли он этого очкарика на собраниях «Исследователей Высшего Разума». Да нет, это кто-то новый! – Паша погиб?
–Сара Адальберта вчера сбила машина, – подтвердил очкарик. – Какая-то иномарка тёмно-красного цвета. У меня тогда слетели очки, и я не успел толком разглядеть.
–Ты был с ним?
–Мы расходились по домам, и уже попрощались. Я прошёл метров тридцать, и услышал вопль. Обернулся – и понял, что сара Адальберта уже нет с нами.
–А скорая? Реанимация?
–Высшие Силы никогда не промахиваются. Неприятно это говорить, но, когда я подошёл, сар Адальберт представлял собой месиво. В таком мешке из мяса и костей не может держаться душа!
–Но почему вдруг Вышие Силы? Может, пьяный за рулём?
–Скорее всего. Получается, Высшая Сила усадила пьяного в эту иномарку, и заставила перепутать газ и тормоз в нужный момент… – очкарик как-то особенно презрительно выделил слово «нужный».
Они помолчали, задумчиво разглядывая дверь пашиной квартиры.
–А может, всё гораздо обыденней? – предположил Женя, почувствовав, что окончательно пришёл в себя. – Уголовники, криминальные структуры… Автомобильная катастрофа – это же их излюбленный приём!
–Не знаю, имел ли сар Адальберт контакты с подобными кругами общества… Если да – то Высшей Силе было бы гораздо проще привести свой план в исполнение. Как угодно, но без Высшей Силы тут не обошлось! – тоном фанатика произнёс очкарик. – И тут косвенно причастен ты…
–Я? Но… Не понимаю!
–Сар Адальберт нёс тебе какое-то очень важное известие. Очевидно, старухе-Судьбе очень было угодно, чтобы ты его не получил.
–Но какое известие?
–Наш главный принцип был изобретён ещё в глубоком средневековье – «Верить, Знать, Уметь, Молчать». И потому я не знаю ни одного слова из тех, что хотел сказать сар Адальберт. Нет, не подумай, это не из-за недоверия ко мне! Просто в нашем мире любая лишняя информация способна погубить. А данная информация предназначалась исключительно тебе, так что для меня была бы не только лишней, но и опасной. Так что можешь поверить, если бы я знал хоть что-то – мы бы в этой жизни больше не разговаривали!
–Так что, мне тоже лучше не знать этой информации? – Женя ощутил ледяной страх и очень горячее любопытство. И был уверен, что, если получит хоть малейшую возможность приблизиться к тайне – какая-то очень подлая сущность подтолкнёт его к этой тайне, чтобы затем подвести под дамоклов меч судьбы. И, самое главное в этой истории, что спокойные слова очкарика никак не походили на бред, хотя и противоречили всем жениным жизненным взглядам.
–Ты должен сам решить,во-первых, желаешь ли ты, и, во-вторых, готов ли получить информацию.
–А такой вопрос – могу ли?
–Сразу видно, что ты не очень многому научился у сара Адальберта! В этом мире ни один бит информации не может исчезнуть, это бы противоречило Закону Информационного Поля Вселенной! Даже если только в одном человеческом мозгу зародилась очень сложная и непонятная мысль – можно собрать все те факты, которые её породили. А дальше – «имеющий уши – да услышит»…
–Ага… – Женя был в слишком подавленном настроении, чтобы понять слова «заумного очкарика». Поэтому он ухватился только за последнюю фразу, и попал в точку. – Тогда в-третьих можно сформулировать так – способен ли я услышать?
–Да, третий вопрос, и самый сложный, ибо ответ на него очень мало зависит от тебя. Итак, у нас есть два варианта. Вариант номер один – ты сейчас разворачиваешься и уходишь, и навсегда забываешь имя сара Адальберта. Пусть он для тебя останется Павлом Звягиным.
Женю слегка раздражало то обстоятельство, что очкарик им руководит, а он должен чувствовать себя, как ученик перед учителем, выставляющим четвертные оценки. Но выбора не было, прходилось терпеливо выслушивать этот покровительственный и поучительный тон.
–Так будет проще и спокойнее для нас обоих. Но только вот вопрос – лучше ли?
–А какой второй вариант?
–Мы сваливаем в кучу огромную груду информации – бумаги, дневники сара Адальберта, дискеты, ищем пароли к почтовым ящикам… И начинается поиск жемчужины в горе навоза. Причём поиск вести будешь ты сам. Я только помогаю тебе собрать материалы, и при этом подвергаюсь очень большой опасности.
–Слушай, ты слишком много говоришь об опасности! –Лучше перебдеть, чем недобдеть! К тому же, ты не должен удивляться этому после вчерашнего события. Однако… Теперь ты должен принять решение!
Если вы, уважаемый читатель, любитель компьютера, и в мечтах (либо наяву) видите себя хакером, либо вы просто отчаяный человек, вам нетрудно будет угадать, какой же из двух вариантов выбрал Женя. Уже выбрал, но втайне даже от себя самого. Однако теперь это следовало произнести вслух.
–Ну, последний долг перед Паш… саром Адальбертом обязывет меня…
–Никто и ничего тебя ни к чему не обязывает! – неожиданно вскипел очкарик, который до этого казался холоднее, чем воздух из процессорного кулера. – Выбрось из головы глупые предрассудки. Ты идёшь по лесу – и видишь две тропинки. Не имеешь при этом представления, какая же из них правильная. Может быть, обе неправильные. Но тебе необходимо выбрать одну из них. В этом вопросе понятия о какой-то чести, о правилах приличия и хорошего тона – хреновый указатель. Тебе нужно просто выбрать и идти! Выбрать – и идти!