Впрочем, я несколько забегаю вперед…
Так уж почудилось, что мне, корабельному врачу, пришлось заняться описанием всего, что мы увидели и пережили. Почему — об этом вы узнаете позже. Если вы держите в руках эту рукопись, значит, меня уже нет в живых и я ничего не могу добавить к тому, что уже изложил на страницах своего медицинского журнала.
Итак, начнем по порядку.
Во всем виноват наш штурман Кларк. Так, во всяком случае, считает большая часть экипажа, за исключением, конечно, его самого.
Раз уж наши предки придумали нести на корабле вахту, значит, в этом была какая-то необходимость. И спать в этот момент не рекомендуется.
А Кларк уснул…
Просто взял и уснул, словно его в этой жизни уже ничего не беспокоило. По крупному счету, так оно и есть. Более толстокожего существа я не видел за всю свою жизнь и не встречал подобного персонажа в кинофильмах. Все, что его волнует. — хорошо прожаренный окорок, несколько банок пива, да висящая над его кроватью голая толстозадая девка.
Этому „дитяти“ тридцать семь лет от роду. Десять из них он летает штурманом. Остается только ломать голову, как он еще не оказался за бортом этой неуютной посудины, имя которой — Жизнь!
Кларк заснул за пультом управления после пяти банок пива, которые он притащил с собой из каюты. Одно употребление спиртных напитков во время вахты было сильным проступком, а что касается остального.
Словом, когда содержание алкоголя в крови превысило его умственные способности, он захрапел перед экранами. И растекся в кресле, словно медуза, выброшенная волнами на солнечный берег Флориды.
Никто из астронавтов так и не узнал, что же ему снилось, когда по сигналу тревоги весь экипаж; во главе с капитаном прибежал в кабину управления.
Кларк дрых в кресле, свесив конечности, а экраны мониторов показывали, что мы оказались где-то у черта в заднице. Именно так выразился капитан после тщательного изучения всех приборов.
И мы, действительно, оказались где-то там поскольку вместо Магелланоеых облаков нас окружали какие-то незнакомые уродливые созвездия. Тод, наш капитан, разразился потоком многоэтажной брани, которая вырвала штурмана из глубин пьяного сна.
Он долго щурил на нас глаза, недоумевая, о ком идет речь и кто это мог уснуть на вахте. Не останови мы капитана, Кларку пришлось бы на пару недель сменить свою каюту на медицинский лазарет.
Тщательное изучение видеозаписей показало, что за три часа до тревоги перед нашим кораблем появилось какое-то разноцветное переливающееся облако. Сквозь его центр мы и умудрились пролететь благодаря нашему дежурному навигатору, досматривающему в этот момент свой увлекательный сон.
Мы повторили судьбу самой Дианы, машина которой на огромной скорости влетела в тоннель, ставший для нас роковым…
Впрочем, мы еще живы. Пока…
Мы облазили в напрасных поисках пространство в радиусе парсека, но так и не нашли выхода из этого мира. Если, конечно, он вообще существует. Капитан выдвинул гипотезу, что мы проскользнули в эту галактику сквозь какую-то „дыру“, которая захлопнулась за нашими спинами.
Мы оказались в ловушке. Никто не знает, насколько стабильна эта галактика и как часто в ней появляются подобные дыры. И, самое главное. — куда они могут вести. Так что, скорее всего, мы превратимся в очередной „Летучий Голландец“ и станем вечными скитальцами в бескрайних просторах Вселенной…
Удача!
Можно ли назвать этим словом планету, подвернувшуюся нам после семи месяцев странствий? Скорее всего, она — лишь та соломинка, за которую хватается человек, уже разменявший половину столь нужного ему воздуха на половину галлона мутной воды.
Так или иначе, но это было хоть что-то новое в этом бесцельном шатании в холодном вакууме, наполненном только мелкими частичками космической пыли. Но самый страшный вакуум был не за бортом корабля. Он находился в наших у мах, разъедая их сильнее самой крепкой кислоты и порождая гнев и отчаяние. И мы прекрасно понимали, что если не найдем себе занятие, наши кошмары выйдут за пределы сознания и уничтожат нас самих…
Именно поэтому наш капитан, как клещ, вцепился в эту планету.
Когда посланный метеозонд показал наличие атмосферы с высоким содержанием кислорода, наш корабль спустил паруса и бросил мертвый якорь в этой незнакомой лагуне…
Офицер Ричард Тайлер остался на звездолете. Капитан, я, Кларк и Джозеф — второй пилот, должны были первыми испытать на себе все здешние прелести. Мы вооружились до зубов, спустили шлюпку и, взявшись за весла, поплыли в неизвестность.
Не хочу, чтобы у вас складывалось впечатление, что мы превратились в беззаботных джентльменов удачи. Это не так. Никакой риск даже в таком случае, как наш, не был бы оправдан ничем, кроме попытки побыстрее свести счеты с жизнью. А среди нас не было самоубийц! Так по крайней мере, мы все тогда считали.
Метеозонд поставил нас перед выбором: либо высаживаться на планету самим, либо любоваться ее видом из космоса.
Ее поверхность… Впрочем, я уже описывал ее ранее и не желаю ничего добавлять к тому неприглядному зрелищу, с которым нам всем пришлось столкнуться. Наши роботы увязли бы в этом болоте по… Словом, основательно!
Приключения начались сразу же после посадки…
Наш плавающий транспортер завяз в грязи и ушел на дно всего за полторы минуты. Мы едва успели спастись, захватив с собой только оружие и боеприпасы. Если бы не Джозеф, оставшийся в тот момент в посадочном челноке и вытащивший нас из этого дерьма на канате, мы утонули бы вместе с броневиком.
Посовещавшись, мы решили больше не пользоваться услугами этого негостеприимного аэропорта и переместиться на длинный горный хребет в форме змеи, который виднелся в полутора милях [6] от нас.
Перелет не занял слишком много времени. Вскоре мы уже стояли на покатой бугристой поверхности, удивленно оглядываясь по сторонам. Каменная порода под ногами была необычайно твердой и скользкой, словно ее намазали жиром. Неповоротливые скафандры высшей защиты сковывали тела, превратив нас в неуклюжих червей. Мы передвигались с большой осторожностью, хватаясь руками за высокие остроконечные стебли. Они были ровными и очень крепкими, словно какой-то великан превратил эту скалу в гигантскую подушечку для иголок.
Штурман первым заметил огромную черную дыру в ста пятидесяти ярдах от нас. Она оказалась бездонной пещерой, идущей под небольшой уклон, наверное, к самому центру Ада. В бурые стены были настолько отшлифованы, что в ярком свете фонарей мы отчетливо видели в них свои отражения. Пока мы с капитаном переговаривались, Кларк ушел далеко вперед и свет его фонаря стал почти незаметен.
Безумец! Если бы он знал, что ему уготовила судьба, он не стал бы даже переступать порога этой пещеры, а уж тем более изображать из себя героя.
Мы хватились слишком поздно, — когда в наших наушниках послышался его перепуганный крик. Мы бросились вглубь пещеры, причем капитан все время кричал на бегу, что пристрелит его как собаку. Но когда мы, запыхавшись, достигли этого места, нашим глазам предстало кошмарное зрелище…
Я до сих пор не могу осознать весь ужас того, что мы увидели.
Представьте себе гусеницу, упавшую с ветки в муравейник и теперь беспомощно извивающуюся в сотнях маленьких цепких лапок. А теперь сильно увеличьте эту картину, пока гусеница не превратится в человека, а крохотные муравьи не станут гигантскими подобиями жуков величиной в полтора фута. И все это происходит у вас на глазах…
Вы видите, как от скафандра высшей защиты отделяется человеческая нога и уползает куда-то вглубь пещеры в челюстях одного из этих уродов. Эта жуткая картина сопровождается истошными воплями человека, которого еще минуту назад обещали пристрелить. Его тело дергается в беспомощных попытках освободиться, пока до вас не доходит, что оно уже мертво и лишь шевелится от десятков разрывающих его челюстей.
Весь этот ужас и сейчас стоит у меня перед глазами. Но теперь я прекрасно понимаю, что наш кошмар тогда только начинался…