— Господа, я нашел выход! — обернулся к коллегам по несчастью я.
Они дружно вжались в спинки кресел. Я мило улыбнулся, подошел к Штефану и чмокнул его в щеку:
— Спокойствие, только спокойствие. Мы не будем делать резких движений. Оставим проклятия там, где они есть, просто тихонечко их поправим.
— У Штефана «просто» и «тихонечко» не бывает, — откровенно загрустил Эрэб.
— Не переживай, — похлопал задумавшегося мужа по плечу я. — Он справится. У него выбора нет.
— У меня нет выбора? — вскинул голову Штефан. Я многообещающе прищурился. Он тяжело вздохнул и взял камень в руки: — С чего начнем?
— Хозяин, может, не надо?
— Надо, — ответил за Штефана я и ткнул-таки пальцем в камень.
…
— Хи-хи-хи!
Что-то с грохотом рухнуло со стены в коридоре. Упс.
— Вишенка, перестань.
— Прости, не хотел.
Ай, да ладно! Еще как хотел! Штефан отвлекся на громадную магическую книжищу и булькающую на столе рядом с ней пробирку, а я снова протянул руку к камню — ткнул между огненных букв пальцем и побулькал внутри.
— Ха-ха-ха!
Пол в Башне пошел волной и подбросил все, что на нем стояло, вверх. Бзденьк! Хрясь! Несколько колб хрястнулись об пол и устроили фейерверк (очень маленький, но цветастый). Юууух! Прикооольно.
— Хозяин, останови мужа, я больше не могу смеяться! — воплотился возле нас старичком Эрэб. — Мне тысяча лет, а он со мной, как с ребенком играется. У меня скоро стены рухнут!
— Ян, прекрати щекотать замок, — рассеянно сказал Штефан.
— Угумс, — кивнул я и снова протянул руку к камню. Эрэб так прикольно хихикал и ерзал стенами! Прям как живой.
— Хозяин! Из-за него твои пробирки разбились, — зашел с другой стороны старичок.
— Ябеда, — буркнул я, убирая руку.
— Ян! Ты обещал не мешать.
— Прости-прости, — пошел на попятную я, уловив закипающее в Штефане раздражение. Не дай бог выгонит, я ж помру от любопытства. — Больше не буду.
— Руки некуда девать? Обними меня — мне так будет проще магичить, — покосился на меня Штефан.
— Ты серьёзно или обнимашек захотелось?
— Серьёзно. Ты же наполовину суккуб — магическое существо по сути своей. Даже не осознавая того делишься.
— Уговорил.
Я обнял его за талию, прижался к широкой спине ухом и услышал, как стучит его сердце: ровно, мощно, надежно. Привычно. Два месяца уже слушаю. Каждую ночь. Что-то в этом есть… правильное — спать с кем-то рядом, а не одному. Нет. Не так. Спать с кем-то вместе. И не просто с кем-то, а с человеком, за ровное биение сердца которого очко на глаз любому натянешь. В прошлой жизни у меня таких людей не было. Друзья были, да, но…
— Крепче обнимай, — почему-то шёпотом сказал Штефан.
— Так хорошо? — послушно облапал его сильнее я. Потерся щекой о шелк рубашки между лопаток.
— Да. Мне с тобой всегда хорошо, любимый.
— Штеф! Сосредоточься! — очнулся я.
Приложил ему по ляжке ладонью… Погладил легонько. Почему он не женщина? Я б в него давным-давно влюбился. И в постель затащил. И вовсе не для сна. Залюбил бы до изнеможения!
— Ян, ты правда хочешь со мной любодеянием заняться? — вздрогнул Штефан, которого я (случайно! не со зла! честное слово!) накрыл своими не вовремя прорезавшимися эмоциями. Развернулся резко… и пролил бурлящую жидкость из пробирки на магический камень.
— Етить-колотить…
— Твою ж…
— Мне конец, — простонал замок и вздрогнул.
…
По большому счету ничего страшного не произошло. Даже наоборот. Эрэб стряхнул с себя пыль тысячелетий и враз омолодился, причём не только снаружи, но и внутри. Красавец стал — глаз не отведешь! Правда, при этом несколько человек получили разной степени тяжести травмы (на кого шкаф упал, на кого полка, на кого еще что), но это не в счёт. Я прям сам себе позавидовал — вот бы у меня дома там, в моем мире, так ремонт делать! Капнул яду на камешек — и принимай работу. Единственным побочным эффектом Штефановской неловкости стало то, что камень раз и навсегда превратился в моложавого, хитро-мудрого мужичка, разрисованного татуировками по самую шею, который мог по собственному желанию перевоплощаться из призрака в человека. Штефану перебить несколько символов в его татуировках-заклинаниях не составило никакого труда (еще бы Эрэб не вопил при этом, как резаный, и было бы вообще замечательно), особенно после того, как заклятие с его магической силы спало (и зачем я настоял на том, чтобы слово «угнетена» было заменено на «подкреплена»?).
Сила из лорда Церберуса, хозяина древнего, по самые шпили магией напичканного замка, поперла такая, что он несколько дней из Башни выходить не решался — учился руки, ноги и рот контролировать, чтобы случайно кого-нибудь не убить (не спалить, не развеять, не развоплотить или черти во что не превратить).
Обитатели замка большую часть этого времени тусовались на склоне — там было безопаснее всего. Да и веселее, потому что местные мальчишки вцепились в моих легионеров клещами и выбили из них разрешение к тренировкам присоединиться. Меня ушлая малышня поставила перед фактом: или я их учу, или они сами себе шеи ломают. На моих глазах и, что куда важнее, на глазах своих крайне обеспокоенных происходящим родителей. Пришлось учить и их тоже. Впрочем, втайне я этому был чертовски рад — чем больше народу умеет гонять на лыжах и бордах, тем лучше. В конце концов, если идея с оружием не проканает, мы всегда можем организовать в наших землях горнолыжный курорт. Очень доходное дело, если учесть, что снег на склонах лежит 7 месяцев из 10, а костюмы и горнолыжные девайсы только наши ребята делать умеют.
В день, когда Штефан выпустил себя из заточения, нам позвонил (точнее по магическому шару вызвал) Верховный маг Велимир. Я, если честно, его звонка ждал, а потому все для этого эпохального события подготовил: и пыльное, захламленное всякой фигней помещение (Эрэб лично туда мебельный хлам перетаскивал и пыль нагонял); и легенду, которая объясняла магический взрыв, не заметить который было практически невозможно; и Штефана, которому строго-настрого силой и мозгами светить запретил. Не дай бог Велимир правду пронюхает, проблем не оберемся.
Единственное, что я не предусмотрел, так это то, что Велимир захочет со мной повидаться. А я в это время на склоне был, в костюме горнолыжном! Пришлось оставлять его под дверью. Штефан, сидящий в кресле за как бы рабочим столом, как меня в одних трусах увидел, так прям весь и заискрился. Я метнулся к нему, сел на колени и незаметно, но ооочень больно сжал его налившийся неебической силой хер. Помогло мгновенно. Другое дело Велимир.
— Смотрю, имя мужа неплохо в твою дьявольскую татуировку вписалось, — проскрипел он, покачиваясь над магическим шаром бесплотным маленьким привидением.
Похоть и ревность в его голосе меня изрядно напрягли. Я думал, все между нами кончено, ан нет, старого извращенца все не отпускало.
— Да он и сам в меня каждую ночь неплохо вписывается, — мило улыбнулся Велимиру я, отпуская Штефановский хер, чтобы похлопать мужа по плечу.
Ласково так. Предупреждающе. Мол, рот не открывай, мышцами не играй и мозгами не свети. Гни свое, деревенский, от реальности далёкий пограничный лорд-недомаг-криворучка.
— Вишенка своей похотливой попкой едва меня с ума не свел, — понятливо обнял меня Штефан. Глазами на Велимира преданными посмотрел и добавил: — Спасибо вам, Верховный. Если бы вы его моим рабом не сделали, я бы с ним не совладал.