Они некоторое время ехали молча, на привычной (для Наташки), высокой (на взгляд Леры) скорости.
— Лер, а ты знаешь, что такое любовь?
— В каком смысле?
— Ну, почему одни люди влюбляются надолго, а другие на короткий срок?
— Ну, давай, рассказывай, — вздохнула Лера. — Опять какую-то психологическую книжку прочитала…
— Ага, — весело согласилась Наташка, — из серии «Психология на шпильках», называется «Коварные женские штучки». Очень полезная, я тебе скажу статейка… Рассказать о чём она? Всё равно ещё сколько ехать…
— Давай уже… — вздохнула Лера. Слушала она подругу вполуха, как сомнамбула следя за убегающим с огромной скоростью асфальтом.
— …Ну, вот, а любовь, рассказывает автор, это наводнение, которое уносит человека могучим потоком химических веществ. Стресс и любовь, по своим проявлениям и химическим реакциям, совершенно идентичны. У влюблённого человека вырабатываются сильнодействующие вещества, сродни амфетаминам — допамин, норэпмнефрин, фенилэтиламин…
— Как ты умудрилась запомнить эти ужасные слова? — недоумевала Лера.
— Я же на психолога учусь как-никак? И статью писала по поводу суицидов среди подростков. Во всех призмах и рассматривала причины этого явления, в том числе и из-за влюблённости, приводящей к депрессии и, как следствие, к суициду.
— Не перебивай… Так вот, опьянение фенилэтиламином недолгое: организм человека постепенно привыкает к нему (как и ко всем наркотикам). А значит, для достижения нужного эффекта требуется всё большая и большая доза, а фабрика мозга не бесконечный конвейер — через год наступает некоторое охлаждение — стабилизация чувств, а через три года наступает час, когда
порог чувствительности к наркотику переваливает все возможности — и наступает отрезвление, кризис в любви. На четвёртый год, который является неким рубежом, становится понятным конец любви или нет. На самом деле — это не конец любви как таковой. Четвёртый год — конец влюблённости, романтической страстной любви. Многие пары выходят на новый уровень взаимоотношений — интеллектуальный, духовно-душевный… То есть, следующим этапом становиться привязанность и дружба…
— Зачем ты всё это мне рассказываешь? — зевая, снова перебила её Лера. — Давай лучше музыку включим, всё веселее будет ехать!
— Нет, ты дослушай, ещё чуть-чуть осталось. Так вот, супружеские пары, пережившие кризис четвёртого года, природа, в конце концов, вознаграждает эндорфинами. Это тоже наркотики — но обладающие совсем иным спектром действия: как болеутоляющие средства, они даруют любящим мир, покой, уверенность в своём союзе. Стимулирует их выработку постоянное общение с партнёром по браку, в долгой разлуке производство
эндорфинов резко сворачивается. Вот почему мы страдаем, когда любящий человек умирает или уходит к другому партнёру. Мы просто лишаемся привычной дозы наркотика.
— Ну, это химическая формула любви. А любовь — это что-то другое …
— Трагедия или счастье?
— Всё подъезжаем, оставим этот философский вопрос открытым, а то другим поколениям не останется загадок для раздумий — ты все их объяснишь и разгадаешь.
— Ты приписываешь мне чужие таланты, а нам чужого не надо, но мы и своего не отдадим!
Они въехали в открытые ворота дачи. Смеясь и пикируясь шутками, вылезли из машины. Перед домом уже стоял автомобиль Сергея.
— Привет, девчонки! А мы уже съели первую партию вареников!
— А кто это «мы»? Ты один или со своей дылдой? — сварливо поинтересовалась его сестрёнка.
— Наташа! — ткнула её в бок Лера. — Здравствуй, Серёжа!
— Что ж я в Тулу со своим самоваром приеду что-ли? — загадочно улыбаясь, ответил Сергей. — Пойдёмте, искупаемся?
— Вода наверно холодная, не нагрелась ещё. Я пойду, отнесу маме продукты, а вы, с Валерией, идите, я вас догоню.
— Нет, пойдём все вместе, а я пока зайду, поздороваюсь с твоими родителями. Ещё надо разобрать вещи и переодеться, — Наташа быстро поднялась на крыльцо и скрылась в доме.
… Когда они вышли к берегу реки, Серёжа уже был на середине реки и плыл мощно, рывками, широко разбрасывая руки (кажется, такой стиль в плавании называется «баттерфляй»).
— Пошли, искупнёмся? — предложила Наташа.
— Нет, я сначала позагораю, нагреюсь, а уж потом…
— А я сначала искупаюсь.
Лера сквозь неплотно прикрытые веки наблюдала за, резвящимися в воде братом и сестрой.
«Хорошо, когда у тебя есть старший брат. Он и защита, и советчик, и друзей у него много, а среди них можно и себе кого-нибудь выбрать… О чём это я опять думаю?» — злясь на себя за такие мысли, Лера накрыла лицо свёрнутым полотенцем, соорудив из него крышу дома, чтобы было чем дышать и постаралась выбросить все мысли из головы.