Если вы из тех, кто окольными путями потихоньку пробирается на свое рабочее место, чтобы, не дай бог, не встретиться с коллегой, которому сейчас плохо… утешьтесь, потому что с нами со всеми такое случалось. Как сделать что-то полезное вместо этого – что-то, что правда может помочь?
Начнем с уверенности в том, что вы можете это сделать.
Надо разобраться, откуда берутся сомнения в том, что вы способны посочувствовать другому. На сей счет у нас есть некоторые соображения – чуть позже мы превратим их в простые упражнения. Времени на их выполнение вам потребуется немного. Возьмите наклейки, блокнот или дневник и не стесняйтесь предложить кому-то из друзей потренироваться в выполнении этих упражнений вместе с вами. Или тренируйтесь в одиночку, найдите время, чтобы сделать паузу и подумать над вопросами из этих упражнений.
Вспомните, как вы застеснялись и отвернулись от кого-то в трудный момент его жизни – от близкого друга, коллеги, соседа, родственника – от кого угодно. Здесь мы не имеем в виду кого-то, кто нарушал ваши границы и злоупотреблял вашим сочувствием. Мы имеем в виду человека, которому вы хотели посочувствовать, но не сделали этого, хотя считали, что его нужно было пожалеть.
А теперь подумайте, почему вы не посочувствовали ему. Если вы сейчас один, запишите свои мысли на бумаге. Если вы выполняете упражнение с другом, запишите свои мысли и обсудите их. (Возможно, вас удивит, каким долгим получится этот разговор.)
Когда вы будете разбираться, почему смутились и не помогли близкому человеку, вот о чем надо помнить: мы всегда о чем-то сожалеем, это нормально. Келси на своих мероприятиях собрала целую коллекцию таких историй – историй о том, как люди постеснялись кого-то пожалеть. Вот например:
Отчего мы стесняемся сочувствовать другим? Вот они, помехи:
• Мы боимся сделать что-то не то
«Ой, вдруг я все испорчу?» Мы считаем, что обязаны исправить положение, и опасаемся испортить отношения и оказаться в неловком положении – если исправить ничего не получится.
• Мы боимся сказать что-то не то
Мы не знаем, полагается ли нам знать какие-то вещи; мы не хотим, чтобы человек думал, что о нем все сплетничают; мы не хотим заставить человека вновь переживать то, что случилось. Если отношения не особенно близкие (например, речь о коллеге), у вас может возникнуть ощущение, что вы навязываетесь, и от этого может стать только хуже.
• Мы боимся брать на себя лишний груз или просто боимся
Мы заняты, у нас сумасшедшая жизнь, и дополнительная ответственность кажется лишней. Мы не знаем точно, что придется делать и каких ресурсов это потребует.
Как-то раз Келси ехала на машине, а ее дочка Джорджия сидела на заднем сиденье и вдруг задала вопрос:
– Мам, а кем ты работаешь?
Келси задумалась на минуту, стараясь сформулировать свой ответ получше.
– Ну, – сказала она, – я помогаю людям сочувствовать друг другу, когда кому-то из них грустно.
– Ой, – ответила Джорджия, – ну это совсем просто.
– Да ну? – удивилась Келси. – И что же надо сказать человеку, когда ему плохо?
И Джорджия затараторила:
Остановитесь на минутку и перечитайте этот список, подумайте: Джорджия вовсе не считает помощь и сострадание каким-то особым даром или каким-то особым навыком, как, например, умение шнуровать ботинки или пользоваться клеевым карандашом. Мы как-то забываем: можно просто делать то, что мы считаем нужным, действовать интуитивно, когда рядом кому-то плохо. В результате мы начинаем сомневаться в себе, психуем и делаем что попало.
Почему так? Мы считаем, что главная причина – наши страхи, два основных страха, о которых упоминает Аарон Бек, основатель когнитивной терапии:
1. Меня никто не любит.
2. Я ничего из себя не представляю.
Всем нам было больно, когда наш дружеский порыв отвергали, когда наши намерения кто-то неправильно истолковывал или когда наши добрые поступки игнорировали. Эти неприятности начинаются уже на детской игровой площадке, а со временем только усугубляются. Каждому из нас в какой-то момент не удается установить контакт с другим человеком, и тогда в глубине души формируется глобальный вопрос, который не дает покоя: