- Что? – я посмотрел в его встревоженное лицо.
- Теперь ты меня к себе не подпустишь, - безнадежность, прозвучавшая в голосе, умилила.
- Ну-у, вот прямо сейчас если полезешь, то однозначно получишь в нос, - сообщил я ему, едва заметно улыбаясь. – Через неделю можешь попробовать уговорить снова, и кто знает, вдруг тебе повезет.
Морщинка между его бровями разгладилась, и он неуверенно улыбнулся в ответ.
- Микки, мишонок, я тебя так люблю.
Да, с буквой «ы» мы по-прежнему не дружим.
Глава 10
Утром я банально не смог встать с кровати. Лежал и вяло размышлял, как же теперь быть, ведь работу никто не отменял. Как-то вчера в любовно-хмельном угаре я об этом не подумал, да если бы и подумал, то скорее всего поступил бы точно так же.
Рей лежал рядом и мирно спал. В неярком свете зимнего утра он казался моложе своих двадцати девяти лет, наверное, этому обманчивому впечатлению способствовали и растрепанные давно не стриженные волосы, по-детски крупными завитками обрамлявшие лицо, и длинные ресницы, сейчас подрагиванием дающие сигнал: хозяин просыпается.
- М-м? – вопросительно промычал Рей, заметив мой пристальный взгляд.
- Мне бы встать, - получилось жалобно-заискивающе.
Следующие пять минут я забавно барахтался, пытаясь встать из положения «лежа на животе». Рейнис, секунд десять понаблюдавший за моими потугами, но так и не рискнувший помочь – видимо выражение лица у меня было соответствующее – вышел. Я, наконец, справившись с этим важным делом и ощущая последствия ночных игрищ всеми стратегически важными местами, поплелся, собственно говоря, туда, куда меня с утра пораньше и позвал мочевой пузырь, - в туалет.
Порадовавшись между делом, что для отправления малых нужд садиться не надо, и потуже затянув пояс халата на талии, вышел и был перехвачен Реем.
- Микки, я ванну налил, - он практически впихнул меня в соседнее помещение и зашел следом. – Полежи, легче будет.
Рейнис виновато топтался рядом, вздыхал и опускал глаза. Я кусал губы, чтобы не рассмеяться, пока устраивал свое болящее тело в теплой воде.
- Ре-ей, - капризно произнес я, надув губы; он вскинулся, готовый бежать за персиками босиком по снегу, - иди сюда, мне одному скучно. И перестань чувствовать себя виноватым – я сам этого хотел! И не жалею, - закончил я, твердо глядя в распахнувшиеся от неожиданности прозрачно-серые глаза. «Мой любимый цвет», - не к месту подумал я.
Вода колыхнулась, но не перелилась через край, когда Рейнис осторожно опустился в ванну. Я потянул его на себя, и мы каким-то образом, переплетясь ногами и руками, устроились почти с комфортом. В воде неприятные ощущения притупились, потянуло на подвиги, но Рей перехватил мою руку, не давая пробраться к нужному объекту, хотя интерес с его стороны был выражен вполне однозначно.
- Ми-иша, - протянул предостерегающе, - это медицинская процедура.
- Рей! – потрясенно протянул я, уставившись в подозрительно серьезные глаза.
Не выпуская мое запястье из захвата, он обнял меня поперек груди и прижался губами к чувствительному местечку за ухом.
- Потерпи немного, здесь же неудобно, - обжег жаркий шепот.
От такой коварной провокации ухо загорелось, и этот жар немедленно достиг паха. Я вздохнул: вот зачем надо было так делать? И почему обжимашки здесь - плохо, а в комнате нормально?!
Под дверью послышался нарастающий звонок телефона. Эта мелодия у меня была поставлена на начальника. Черт возьми! Я забыл ему позвонить и предупредить!
- Ми-иша! – голос Санты звучал раздраженно, - тебе уже третий раз звонят! Я не смотрю.
Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы в образовавшийся просвет могла протиснуться рука с черной «Нокией». Черт! Я затрепыхался в попытке встать, боль, затаившаяся до сего момента, вернулась вновь, пусть и гораздо более слабо, но воздух все равно с шипением прорвался сквозь зубы. Выругаться при девушке я не мог, да и присутствие Рейниса тоже не располагало к словесной эквилибристике.
- Алло, - мокрой рукой я взял аппарат и приложил ко все еще полыхающему уху, удивительно, но возбуждение никуда не ушло.
Санта осторожно притворила дверь, а я, не рискуя сесть во все еще теплую воду, так и остался стоять, стараясь не встречаться с подозрительно мечтательным взглядом Рея.
В трубке голос начальника костерил меня на все лады: правильно, сегодня с утра планерка, о которой предупреждали загодя, а я не явился. Вот и получал полагавшихся мне люлей в количестве, превышающем необходимые пределы. Я лихорадочно пытался сообразить, что бы такое соврать поубедительнее, но некоторые несознательные личности сильно мешали мне в таком важном деле: Рейнис не выдержал такой явной провокации и, недолго думая, взял в рот. Непроизвольно вырвавшийся стон заставил Владимира Юрьевича прерваться.
- Михаил? – озадаченно-встревоженно спросил он. – Что с тобой?
- Спина, - с придыханием выдал я в трубку, потому что Рей стал помогать себе рукой.
- Все так плохо? – продолжал допытываться начальник.
- Неудачно повернулся, - всхлипнул я.
- Ты там не один, я надеюсь? Есть кому помочь? - подозрительно спросил шеф.
- Да, - честно признался я.
- Хорошо, тогда напиши заявление за свой счет или врача вызови, чтобы больничный был, а то в табеле прогулы будут, сам знаешь нашу Ирину Викторовну, - Владимир Юрьевич отключился, а я, содрогаясь в спазмах удовольствия, излился в рот Рейнису.
- Ну ты… - слов от возмущения у меня не было, а этот коварный тип, посмеиваясь, поднялся, поцеловал, оставляя на губах привкус спермы и сказал:
- Пойдем в постель? Мне кажется, что тебе лучше прилечь.
Прилечь мне конечно же было лучше! Я почти без посторонней помощи выбрался из ванны, огляделся в поисках халата, но тот, увы, свалился в лужу на полу, поэтому пришлось заматываться в полотенце и в таком виде топать в комнату.
- Мальчики! Завтрак! – крикнула с кухни Санта, но я, уже удобно устроившись на боку на любимом диване, только отрицательно покачал головой.
- Неси сюда! – крикнул в ответ Рей.
- Кто звонил? – поинтересовалась Санта, появляясь в комнате с двумя тарелками.
- Начальник, - со вздохом сказал я. – Потребовал или заявление об отпуске за свой счет, или вызвать врача и представить больничный.
- Но ты же не можешь вызвать врача, - неуверенно произнесла Санта.
- Да, нежелательно, - с усмешкой согласился я, - но заявление на отпуск нужно везти сегодня.
- Боже! – воскликнула Санта. – Я отвезу же! Ешь!
- Тебе не сложно? – на всякий случай уточнил я, напрягать девушку совсем не хотелось.
- Нет, - пожала она плечами. – Гораздо сложнее сидеть рядом с вами и перехватывать ваши многоговорящие взгляды, - ехидно ответила она. – Так что отвезу, заеду в отель за вещами и вечером вернусь. Может быть, - добавила она, подмигнув.
- Санта, - я не думал, что Рейнис может быть таким строгим, - я не разрешаю тебе одной…
- Братик, я уже большая девочка и смогу одна переночевать в номере отеля и приехать утром! Нет, я, конечно, без комплексов, но ваши страстные стоны за стенкой немного, - она чуть запнулась, - нервируют.
- Большая девочка, - проворчал Рей. – Какой ужас.
Меня разобрал смех, и я укрылся углом одеяла, чтобы скрыть признаки неуместного веселья. Пришлось делать вид, что у меня приступ кашля. Санта подозрительно посмотрела в мою сторону, а затем молча принесла с кухни тетрадь и ручку, которые дежурно лежали на холодильнике.
Через час, получив подробные инструкции, девушка отбыла, увозя в своей сумочке заявление, чтобы передать его нашему кадро-дракону в юбке Ирине Викторовне. Оставалось надеяться, что постороннему человеку она не будет высказывать свое недовольство моей безалаберностью.
- Рейнис, - я попытался успокоить пришедшего вдруг в дурное расположение духа мужчину, - перестань дергаться. Москва все же не Чикаго двадцатых годов прошлого века. Моя работа в центре, рядом с метро. Там нет ни подворотен, ни тупиков. Оживленная улица. Ну если так нервничаешь, зачем отпускал?