«Ты здесь, в зале?», - прочел я на экране. Ненормальный! Как есть ненормальный, строчить сообщения, стоя на сцене. Улыбка сама собой наползла на губы и отбил: «Да». Десять секунд спустя пришло ответное: «Немедленно иди в гримерку, тебя встретят». Улыбаться резко расхотелось, неужели что-то случилось.
Рей по сцене прошел к кулисам и с кем-то переговорил.
- Что вообще происходит? – недоумевал начальник. – Миша, тебе нехорошо?
Видимо, физиономия у меня была достаточно перекошенная, и начальник решил, что у меня проблемы со здоровьем. Отказываться от предложенной соломинки смысла не было, и я, сославшись на рези в животе тихо слинял. В коридоре уже стояла Санта, одетая как на северный полюс: в шапочке, в темных очках и с поднятым воротником. Все с тобой ясно, подруга, Воф-фу своего боишься.
- Слушай, я вообще не поняла, что произошло, - Санта нервно ходила по гримёрке, - чего Рейнис так завелся?
- Я откуда знаю? - пожал плечами. - Прислал смску прямо со сцены и велел идти за кулисы.
- Откуда он узнал, что ты в зале? – остановилась напротив меня девушка. – Я не говорила, он был очень занят, и я подумала, что какая разница - ждать здесь или там смотреть выступление.
Мы поболтали еще немного, я сидел на диване, заваленном барахлом, Санта возле столика с зеркалом, другой мебели в помещении без окон не было, только штанга для одежды, где висели несколько сценических костюмов Рея.
- А все гримерки такие? – чтобы не молчать, спросил я.
- Да, такие или примерно такие. Разница маленькая. Окна еще бывают, - рассеянно ответила девушка.
- Санта, иди погуляй! Нам надо решить проблему, – ворвался в комнатку тот, кого мы ждали, и остановился передо мной.
- Ре-ейнис! – воскликнула та пораженно.
- Оставь нас, - раздельно и чуть ли не по слогам выговорил он, а я мог оценить масштабы «проблемы», которую предстояло «решить».
Санта недовольно вышла, хлопнув дверью, а я сидел, закрыв лицо руками, и ржал, не имея сил сдержаться.
- Что ты смеешься, - Рей схватил меня за плечи и довольно сильно тряхнул, - смешно ему, я там как дурак за роялем прячусь, а ему смешно! – к концу тирады он уже улыбался. – Я почувствовал, что ты там, представляешь? Давай, помогай, у нас мало времени.
Я как под гипнозом потянулся к его выпирающей ширинке. Теплый, до предела возбужденный орган сам скользнул мне в руку, намекая, что хочет любви и ласки. Я приспустил белые плавки Рея, на которых красовалось заметное влажное пятно, и открыл доступ к мошонке. Я любил ласкать его яйца во время минета.
- Да-а, Ми-иша, возьми его в рот, - простонал Рейнис, провоцирующе толкаясь навстречу, захотелось поозорничать, и я, лизнув головку, отстранился и провел кончиком языка по губам.
- Ми-иша, - низким, почти рычащим голосом предостерегающе сказал он.
Ну ладно, ладно, понял, что сейчас не до шуток, но напоследок вызывающе посмотрел в его прозрачно-серые глаза и снова облизнулся. Головка привычно скользнула между губами, я сделал несколько посасывающих движений, прежде чем пропустить ее дальше, почти в самую глотку. Медленно выпустил член изо рта, снова прошелся языком, как бы исследуя все впадинки и выпуклости. Рей застонал, не выдержал пытки, схватил сзади за волосы, принуждая заглотить сильнее, и сделал движение бедрами навстречу. Черт! Это было больно, это было жутко возбуждающе: я не мог оторвать взгляд от его глаз, я тонул в них, не замечая, что из моих катятся слезы, что дышать тяжело и получается через раз. Он трахал меня в рот. Жестко. Но я был готов ради него на все. Сейчас. Потом. Всегда.
- Ми-иша, Ми-иша, что же ты со мной делаешь? – прошептал он, когда я немного отдышался, проглотив теплую, слегка вяжущую сперму. – Ми-иша, - большими пальцами рук он вытирал влажные дорожки от слез на моих щеках. – Прости, я совсем обезумел, сошел с ума.
У меня самого ломило яйца. Ему-то, может быть, и хорошо, но я-то о себе не смог позаботиться. Рей посмотрел на бугор в моих штанах и криво улыбнулся.
- Я опять тебя хочу.
Я скосил глаза на доказательство его «хотения», которое опять гордо вздымалось.
- У тебя нет с собой смазки или резинок? – жалобно спросил он.
- У меня? Если у самого нет, то у меня откуда? – хрипло ответил я, наблюдая, как он одним махом стаскивает с себя брюки и нижнее белье.
- Тогда еще раз так придется, иначе я не смогу выйти на сцену.
Мы медленно и безумно нежно целуемся. Рука Рея, сначала массировавшая мое достоинство через ткань, пробралась внутрь, выпуская на волю. Да, так. Хорошо. Устраиваемся на диване в позе шестьдесят девять. Черт побери, в глазах темнеет от того, что он со мной делает своим языком и губами. Стараюсь, очень стараюсь все-таки оставаться хоть в тени сознания, надо довести его до разрядки второй раз, но после того, как кончил сам, получается плохо. Поверх моей руки легла его, задавая нужный темп. Быстрее. Жестче. Сильнее.
- Да-а, - наконец, срывается Рейнис в оргазм.
Дав нам пару минут прийти в себя, Рейнис нехотя и со вздохом поднялся – пора. Только успели привести себя в порядок – мне проще, я только ширинку застегнул, а Рей натянул чистые брюки с вешалки без белья, пояснив, что вот запасных трусов не предусмотрел – как ворвалась запыхавшаяся Санта.
- Мальчики, пора! – и подозрительно принюхавшись, добавила: - А чем это пахнет?
Рейнис страдальчески закатил глаза, я прыснул в кулак и пошел вслед за ним по коридору.
Глава 18
- Ми-иша, - страдальчески произнес Рей, не успели мы пройти по коридору и пяти метров, - ты очень обидишься, если я тебя попрошу, - он запнулся, и глаза в тусклом свете редких ламп стали совсем несчастными, - если я тебя попрошу не ходить в зал?
- Почему?! Рейнис? – вскричала пораженная Санта.
- Я хочу, чтобы он подождал за кулисами, - ответил тот, скрещивая руки на груди. - Нечего ему там одному делать.
- С чего ты взял, что я один? – выпалил я, не подумав, лишь потом сообразив, как для ревнивого Рея это прозвучало. – Мы с начальником, он твой большой поклонник и кавалер Санты. Это поощрение за хорошую работу и благодарность за то, что, - тут я понял, что попадет мне от любящего брата по первое число, если озвучить, за что именно так сильно благодарен мне Владимир Юрьевич, пришлось выворачиваться, - помог в одном сложном проекте.
Лицо Рея по-прежнему выражало смесь настороженности и недоверия. Так, надо срочно отвлечь его от всяких неправильных мыслей, а для этого как нельзя лучше подойдет нападение.
- И вообще, я, между прочим, обиделся на то, что ты, - посмотрел на Санту и поправился, - вы, скрыли свой приезд - раз, не сказали про концерт, это два, как будто я совершенно посторонний, и я как честный человек, пришедший по билету, имею полное право быть в зале, это три.
- Прости, прости, - пробормотал Рей мне в макушку, притянув к себе и лихорадочно обнимая. – Хотел посмотреть, как будет, и завтра позвать. И сюрприз. Он не удался…
- Рей, я очень люблю сюрпризы, - для этой фразы пришлось покривить душой, - особенно приятные, но представь себе, что мне тоже захотелось сделать тебе приятное. Приезжаю я в Ригу, а ты в Москве.
- Прости, больше не будем, как-то не пришло в голову, что у тебя могут быть другие планы, - он нежно коснулся моих губ и заглянул в глаза. – Мир?
- Мир, - соглашаюсь, тая от ласки. – Встретимся дома?
- У-у-эм-м, - невнятно согласился он и, явно с трудом оторвавшись от тисканья моего тела, устремился к сцене.
Санта, в немом удивлении наблюдавшая сцену, отмерла и выдала свой комментарий.
- Вы, вы невозможные люди!
Соглашаться или опровергать данное заявление смысла не было, и я, усмехнувшись, пошел к ложе, где шеф скорее всего уже волновался.
После перерыва Рейниса как подменили, от него в зал шла такая энергетика, что народ неистовствовал. Начальник сидел, напрягшись и не сводя глаз со сцены, где зажигал его кумир, и кажется, даже забывал моргать. Общаться Рейнис так и продолжал на английском, который, насколько я мог судить, у него весьма хорош.