— Но это сводит с ума. — прошептала я, — Из-за того, что майор настолько сильно похож на Ивана, я не смогла его убить.
— И что мы будем делать? Мне — то вроде все равно, я всегда готов в путь. Это ты чего-то упрямишься, будто этот город тебе родной.
— Быть может, я просто, в глубине души, устала бегать? Каждые тридцать лет полностью менять личность, осваиваться на новых местах, в новых городах, учить новые языки и обычаи.
— Понимаю тебя. Хотя с языками у тебя никогда не было проблем, а мне вот каждый встречный поперечный говорит о том, что у меня есть германский акцент.
Я улыбнулась Петеру и его переживаниям.
— Роману-то сообщила? — ухмыльнулся германец.
— Нет.
— Почему?
Я тяжело вздохнула и сложила руки на груди.
Петер отставил кружку, подошел ко мне и сел рядом на корточки. Доверительно заглянул в глаза и обхватил своими ручищами мои лодыжки.
— Ты все еще его боишься?
Я встрепенулась и пнула блондина ногой. Он не удержался на носках и рухнул на пушистый шерстяной ковер.
— Было бы кого боятся! — отрезала я. — Я просто не хочу видеть его суету, его этот укоризненный взгляд, слышать его причитания о том, что надо быть аккуратной, о том, что времена изменились и надо сначала думать, прежде чем действовать.
Я вскочила с дивана, тело Вадика завалилось на бок. Я поправила свои белоснежные локоны и уперла кулаки в бедра.
— Да, ладно тебе, не кипятись. Я — то понимаю, о чем ты говоришь. — Петер распластался на ковре, поднявшись на локтях. — Я слышу это каждую ночь, представляешь? Он звонит мне на закате, и долго и нудно бубнит в трубку об осторожности. Мне, бессмертному, с доступом к огромной печи крематория.
Я рассмеялась и легла рядом с Петером на шерстяной теплый ковер.
— Слушай, а в твоем этом “инете”, можно найти любую информацию да?
— Угум-с.
Я начертила пальцем знак песочных часов, подняв синий ворс ковра.
— А вот этот символ можно найти? Вроде как, это тайный знак секты “Послушников времени”.
— У-у-у, сектанты. Это тема Романа. — заулыбался германец.
— Он никогда не видел этого символа. Я спрашивала.
Петер достал из заднего кармана потертых джинс мобильный телефон и открыл браузер.
— Как ты говоришь? “Послушники времени”? — Петер быстро набрал на виртуальной клавиатуре название секты и стал водить длинными пальцами по экрану. — Как интересно. — протянул блондин.
— Что? Что такое? — я заглянула в экран, соприкоснувшись щекой с виском германца.
— Ну они конечно те еще дурачки, смотри, у них есть своя страничка в интернете — сайт. Если коротко, то они веруют в то, что каждому отмеряно ровно столько времени, сколько этого заслужил человек. Чтобы продлить свой жизненный путь, заработать время, человеку надо много работать, тратить деньги на благотворительность, читай отдавать десятину секте, и подносить дары самому времени.
— Что за дары?
— Тут не написано. Но судя по тому, что они скупают старые заброшенные фермы, вот видишь, раздел проекты, то они выращивают цветы, как символ быстротечности времени. Наверное цветы и есть дары. — пожал плечами германец.
Я легла на ковер и смотрела на роллеты, что скрывали стекло потолка.
— А про жертвоприношения ничего нет?
— Че-е-го?! — протянул Петер и нахмурился.
— Иванов сказал, что они убивают животных в своих ритуалах.
— Кто ж тебе о таком напишет? Но тут сказано, что чем дольше хочешь жить, тем крупнее должны быть твои дары. Ха, лишь бы денег побольше выкачать из последователей.
— А может дело не в деньгах, а именно в “крупности” жертвы.
— Думаешь, что начинают с цветочков, а заканчивают убийством?
— Этот знак, песочные красные часы, был у отравителей, что хотели меня, в бессознательном состоянии, передать послушникам. На пустыре найдена мертвая блондинка, очень похожая на меня. Криминалист сказал, что она не сопротивлялась, когда её убивали. А на доме недалеко от пустыря с телом, я увидела рисунок этих часов.
— То есть погоди. Ты должна была стать жертвой, даром послушников самому времени?
— Думаю да.
— Но зачем?
— Ты только что прочитал, чтобы увеличить свое время, свою жизнь. И знаешь, что самое поганое?
— М?
— У трупа на пустыре была выкачана вся кровь. Ничего не напоминает? — я вытянула руку в сторону бездыханного Вадика.
— Теория конечно интересная. Но знак послушников — это перевернутая восьмерка, знак бесконечности. Вот смотри. — Петер повернул ко мне экран телефона. На эмблеме “Послушников времени” красовалась синяя лемниската в соцветии бордового амаранта.