Петер смотрел на меня, улыбаясь, когда описывал типаж жертвы.
— Вот, держи, — германец кинул в руки Иванова связку ключей, что лежали на стеклянном столике, — ключи от машины на парковке. В ее навигатор вбиты координаты, а в бардачке лежит карточка с изображением песочных часов. Остается дело за малым. — Петер взглянул на меня. — Привезти им блондинку.
— А что с Заикой? — майор теребил в руках кольцо от ключей.
— Считай, что она уехала обратно домой, в Новые Городки. — германец достал из заднего кармана джинс свернутый листок. — Вот ее заявление об уходе.
— Как уехала? — осоловевшим взглядом посмотрел на германца майор.
Я закатила глаза и спросила Богдана:
— Ты точно хочешь знать?
Иванов быстро читал, написанное рукой Заики, заявление об увольнении из органов.
— Да. — отрезал майор.
— Ее тело недавно сгорело в моей домне. — буднично ответил Петер.
— Господи… — прошептал Иванов.
— А чего ты хотел? — развел руками германец.
— Я не знаю… — заметался по гостиной полицейский. — Но… Ты убил ее!
Багровое лицо Иванова, казалось сейчас взорвется. Он навис над германцем и вылупился в него безумным взглядом. Петер пожал плечами и ухмыльнувшись ответил:
— Совершенный поступок в советах не нуждается. Посмотри на меня! Я убиваю уже сто лет. И начал я это делать задолго до своего обращения.
Иванов махнул рукой, пнул кресло, достал полупустую пачку сигарет, нервно поднес сигарету к губам и прикурил ее.
— Твоя задача, завтра подкинуть этот листок начальству. — тихо произнес Роман. — Пропажа полицейской — ненужная суета.
Иванов неуверенно кивнул и не моргая смотрел в открытое окно.
— Очнись, Богдан! — заговорила я, когда пауза стала нестерпимо долгой. — Она тебя подставила, навела на меня похитителей из фургона! Она была по уши в сектантской мути.
— Это не оправдывает убийство. — Иванов потер веки пальцами.
Германец покачал головой и обратился ко мне.
— Ну что, мы теперь вместо того мужика — уголовника. — Петер подмигнул мне и я поняла, что германец сегодня плотно перекусил, — Заказ надо выполнить к пятнице. У нас есть несколько ночей чтобы подготовиться.
— Я готова хоть сейчас.
— Анна, они сливают с девушек кровь. — Иванов посмотрел на меня глазами полными печали.
— Я знаю.
— Когда они еще живы. — продолжил полицейский.
— Не проблема.
— А твой “зверь”? — спросил Роман.
— Он спасет меня. Главное, чтобы вы были рядом. — Я поднялась со стула и оглядела хирурга, германца и майора.
— Мы будем. — уверенно ответил Петер и переглянулся с Романом.
— А ты? — обратилась я к Иванову.
— Я тоже. — майор кивнул, потупил взгляд и продолжил. — Я похороню Катю послезавтра. Теперь меня ничто не держит.
Роман сел рядом с Петером и положил ладонь ему на колено:
— Ты выяснил, кто такой “Т.”?
Германец чуть отстранился от своего “отца” и улыбнулся мне:
— О, это самое интересное. Некий Леонид Турский. Они его называют первым бессмертным.
— Но… — Иванов округлил глаза, — Турский мертв. Он погиб одиннадцать лет назад.
— Все так думали, а он живехонький.
— Но как это возможно? — замотал головой полицейский.
— А вот это самое интересное. — Петер поднялся с дивана и поправил ремень на джинсах. — Либо он подстроил собственную автокатастрофу, либо в нем живет, так же как и в нас, “зверь”. Анна, Роман, вы никого больше не обращали?
— Что? — поморщилась я, вспоминая насильное обращение обезображенного проказой Романа. — Нет!
— Все мои попытки обратить кого — либо, кроме тебя провались. — развел руками хирург.
— Уверен? — Петер жестом попросил у майора сигарету. — Хорошо, значит он просто фанатик. — Петер выдохнул дым в потолок. — Но есть одно “но”. Заика видела собственными глазами, как Турский разрезал свои руки ритуальным кинжалом и кожа стянулась обратно, едва успевала выступить кровь. Ничего не напоминает?
Хирург молча поднялся и на несколько минут вышел из гостиной. Вернулся с желтой старой тетрадью в руках и кинул ее на стеклянный стол:
— Вот все мои эксперименты до Петера. Задокументированы.
Петер зажал зубами тлеющую сигарету и стал читать записи на немецком языке. На истлевших страницах, исписанных чернилами не было ни одного русского имени.