Ф л а м и н ь о
Пандар? Я ль вашему греху причина?
В и т т о р и я
Да! Тот подлейший вор, кто вора впустит в дом.
Ф л а м и н ь о
Поймались мы, мой господин.
Б р а ч ч ь я н о
Не хочешь ли послушать:
Предавшись ревности на миг, скажу,
Тебя любить я буду вечно
И ревновать не буду никогда.
В и т т о р и я
О, ты шут —
Великодушие перерастает ум!
Чем соизволишь боль мою унять?
Неужто вновь греховною любовью?
Теперь скорее разожжешь костер
На океанском дне, чем у меня в груди.
Б р а ч ч ь я н о
Не проклинайте, ради бога!
Меня угодно слушать?
В и т т о р и я
Никогда.
Ф л а м и н ь о
Как дьявольский нарыв, это женское упрямство
Ничем не прорывается! Фу, фу, господин,
(шепчет Браччьяно)
Ведь женщину берут, как черепаху,
На спину повалив. (Громко.) Клянусь, сестра,
Я за тебя. Ну вот, она в обиде.
Престранно, легковерный человек, —
Вообразить влюбленность флорентийца!
Заманит ли купца товар чужой,
Подмоченный и грязный? И все ж, сестра,
Как вам идет ваш недостойный гнев.
(К Браччьяно.)
Зайчонок устоит едва ль, ведь женская обида,
Что бег зайчат, годится для игры,
Минут пятнадцать плача и рыданий —
Потом — на задних лапках.
Б р а ч ч ь я н о
Неужто этот милый взгляд,
Что украшал твое лицо, теперь исчезнет?
Ф л а м и н ь о
Ни одна жестокая хозяйка в мире, которая одалживает монетку подметальщикам, нанимая их, не поступила бы так. (Шепчет Браччьяно.) Обнимите ее, мой господин, поцелуйте ее. Не будьте как хорек, который отпускает свою жертву при малейшем колебании воздуха.
Б р а ч ч ь я н о
Дадим же вновь друг другу руку.
В и т т о р и я
Вот как!
Б р а ч ч ь я н о
И никогда ни гнев, ни хмель
Меня на ревность не подвигнет!
Ф л а м и н ь о (шепчет Браччьяно)
Идите к цели,
Продолжайте смело.
Б р а ч ч ь я н о
Мирись со мной, вселенной предоставь
Нас пушками пугать.
Ф л а м и н ь о
Он сожалеет,
Ведь и лучший ошибается порой от ревности.
А дорогие вина дают крепчайший уксус. Знай,
Моря — сильней, бурней спокойных речек,
Те ж — благотворней и нежней. А женщина в покое —
Что тихая вода под сводами моста —
В нее легко мужчина входит.
В и т т о р и я
О, лицемерие мужчин!
Ф л а м и н ь о
Его мы с женским молоком всосали…
В и т т о р и я
…к беде еще одну беду прибавив.
Б р а ч ч ь я н о
Нежнейший друг…
В и т т о р и я
Унижена я, разве не довольно?
Ах! Ваша нежность, будто снежный шар,
Остатки холодности внутрь вбирает.
Ф л а м и н ь о
И вмиг растет
В жару сердечном. Ускорит это
Рим, пьянящее вино.
В и т т о р и я