М а р ч е л л о
Она — позор тебе!
Ф л а м и н ь о
Молю, не будь так строг.
Ведь женщина — репей и снисхожденья просит.
Цепляется, к кому любовь забросит.
Ц а н х е
А это — мой земляк. Прелестный человек!
Когда освободится, поболтаем на языке родном.
Ф л а м и н ь о
Об этом и прошу.
(Цанхе уходит.)
(К Фр. Медичи.)
Ну как, лихой боец? Хотелось бы узреть
Хотя б один из ваших дней батальных,
Хоть что-нибудь о подвигах услышать.
Ф р. М е д и ч и
Смешно, если человек станет сам себе летописцем. Никогда не полоскал рот собственными заслугами — боюсь, вонять будет.
М а р ч е л л о
Вы настоящий стоик. Но герцог рассчитывает услышать от вас совсем иные речи.
Ф р. М е д и ч и
Никогда не стану ему льстить — слишком хорошо для этого я узнал людей. В чем разница между мной и герцогом? Отличий не больше, чем между двумя кирпичами: оба сделаны из одной глины. Только один, возможно, попал на вершину башни, а другой, по чистой случайности, — на самое дно колодца. Поставь меня на одну высоту с герцогом, и я бы так же тянулся вверх, имел бы тот же величественный вид и в такой же степени влиял на погоду.
Ф л а м и н ь о (в сторону)
Дайте только тому вояке возможность проповедовать в церквях — вот бы уж порассказывал историй!
М а р ч е л л о
Я тоже был солдатом.
Ф р. М е д и ч и
Как вам это удалось?
И каковы были успехи?
М а р ч е л л о
По правде говоря, плачевные.
Ф р. М е д и ч и
Это печальный результат мирного времени. Уважают по внешним обстоятельствам. Как морские корабли кажутся величественными на реке и мелкими суденышками на море, так и некоторые из людей кажутся колоссальными во дворцовых палатах и жалкими пигмеями на поле.
Ф л а м и н ь о
Дайте мне пышный зал, увешанный дорогими тканями, и какого-нибудь великого кардинала, пусть он потреплет меня за уши, как своего любимого вассала.
Ф р. М е д и ч и
И ты бы тогда и дьявола обучил подлости!
Ф л а м и н ь о
Еще как!
Ф р. М е д и ч и
И это правда. Ведь голубей, пожирающих огромное количество зерна осенью в деревне, фермер не осмелится попугать ружьем, так как они принадлежат хозяину замка. А в то же время воробьи, бедные воробьи, которые принадлежат Господу, за то же самое идут в котел.
Ф л а м и н ь о
Я дам вам сейчас несколько мудрых наставлений. Герцог говорит, что даст вам жалованье: это только пустое обещанье, даю вам руку на отсечение. Я ведь знал тех, кто вернулся из похода на турок. Три-четыре месяца платили-таки им пенсию на покупку деревянных ног да на обновление повязок на ранах. Но после и этого они не видали. И похожа эта гнусная милость на палача, дающего теплое укрепляющее питье тому, кто полуиздыхает на каленой решетке, с единственной целью продлить мучения его несчастной души на солнцепеке.
(Входят Гортензио, молодой придворный, Цанхе и еще двое.)
Как дела, франты? Готовы там к состязанию?
(Уходит Фр. Медичи.)
М о л о д о й п р и д в о р н ы й
Да. Все надевают свои доспехи.
Г о р т е н з и о (к Фламиньо)