— А супруг донны Изабеллы тоже играл в эти остроумные игры? — спросил дон Джузеппе.
— Вы, наверное, не знаете, — ответил чужеземец, — что герцог Браччиано несколько лет назад покинул Флоренцию: если этот уже пожилой человек не на войне, то предпочитает жить как перекати-поле. Говорят, он никогда не любил свою супругу, как и она его. Нашего князя Франческо тоже никогда не увидишь в покоях своей супруги, когда у нее люди. У великих подобное происходит довольно часто, как вы, наверное, знаете из своего опыта. Позвольте мне, однако, перейти к той странной истории, к которой все сказанное было лишь вступлением, знакомством с героями.
Напротив квартиры посланника жила красивая девушка — содержанка молодого Троило, которая дружила с возлюбленной падуанца, друга нашего Конегиани, что естественно для молодых особ, воспринимающих жизнь легкомысленно. Старый посланник ежедневно видел сокровище Троило из своих окон и, поскольку по натуре был человеком достаточно ветреным, влюбился в нее. Ему самому казалось странным, что в его сердце рядом с высокой страстью к герцогине нашлось место для легкой влюбленности еще в одну женщину, и он решил подшутить над молодым человеком.
Поскольку с каждым днем посланник все активнее оказывал озорной малышке знаки внимания в виде подмигиваний, воздушных поцелуев и разных ужимок, она рассказала об этом своему Троило. Тот обрадовался: Конегиани открылся ему с новой стороны. Он приказал маленькой Лизе притвориться благосклонной к старику, как будто она поддается его очарованию, и подать надежду, что со временем может уступить его ухаживаниям. Веселого падуанца и его молодую легкомысленную Джаннину Троило тоже посвятил в свои планы, чтобы легче было привести в исполнение задуманное.
Падуанец рассказал обо всем своей двоюродной сестре — донне Изабелле, новость рассмешила ее, и она сразу одобрила его намерения — назойливые ухаживания старика ее утомили, ей надоело играть роль нежной возлюбленной на глазах всего двора.
Маленькую Лизу уговорили передать через подругу влюбленному, что она согласна провести с ним ночь; девушки зайдут в гости к посланнику, и после ужина она останется с ним наедине. Все было подготовлено.
Как раз за два дня до этого из Ливорно приехала молодая, безобразного вида, рабыня, которая, неизвестно для каких целей, понадобилась во дворце. Особенно примечательным было ее лицо: сильно косящие глаза и непропорционально большой рот; кожа отливала шафранно-желтым оттенком, такой цвет кожи достается потомкам при смешении черной и европейской расы — детишки получаются страшнее своего темного родителя. К слову сказать, рабыня отличалась довольно крепким и ладным телосложением.
Одетая в мужское платье, чтобы не привлекать к себе внимание и не быть узнанной чужими слугами, донна Изабелла в сопровождении Троило направилась к дому посланника, взяв с собой и вышеупомянутую рабыню. Троило, хорошо известный и любимый в доме за свою обходительность, разбудил в нижних покоях, занимаемых слугами, одного из них. Рабыня, говорившая только на своем варварском наречии, между тем разделась. Молодой человек провел всех троих по узкой лестнице во внутренние покои, а оттуда в спальню посланника. Слуга немного понимал язык дикарки и сумел объяснить ей, что она может спокойно расположиться на постели. Женщина охотно легла в удобную постель и сразу же заснула здоровым крепким сном. Слуга ушел, а Троило с Изабеллой прислушивались к шуткам и громкому смеху, доносившимся из соседнего зала. Старик сидел около своей возлюбленной Лизы, пил и ликовал; здесь же были его приятель падуанец со своей подругой Джанниной. Наливая Лизе вино, старик выкрикивал: «Выпей этого благородного «Монте-Пульчиано»! Как часто донна Изабелла угощала меня бокалом этого вина! Неужели ты не чувствуешь, малышка, что я, повелитель такой благородной дамы, опускаюсь до тебя и тебя возвышаю».