Надежда захихикала.
— Перестань дурачиться! — предупредил ее Толик. — Упасть ведь могут!
— Ну и пусть падают, — передернула плечами Надежда.
— Смотри, доиграешься!
— Вот еще! Они на ногах не стоят, а я виновата.
В это время Толик увидел Сергея, пробирающегося к ним сквозь толпу беснующихся танцоров.
— Салют, старик! — произнес он, шлепнувшись на диванчик по другую сторону Надежды. — Давненько мы с тобой не встречались.
— Сказал столб «Запорожцу», когда тот врезался в него, — привычно пошутил Толик.
— Что так мрачно?
— А чему радоваться?
— Ну все-таки. Как-никак, Женский день послезавтра... И вообще...
Толик не ответил. Настроение у него было непраздничное. Он вспомнил предупреждение Бориса Жирнова.
— Пойдем, Серега, куда-нибудь, пошепчемся.
— Говори здесь, все равно никто не услышит.
Толик огляделся. Действительно, музыка гремела так, что хоть кричи — никто не услышит. И все же он пересел к Сергею.
— Где твоя пушка?
Сергей удивленно отстранился.
— Я же тебе говорил: Петуху отдал.
— Ее при аресте у него не отобрали?
Сергей подумал.
— Наверно, нет. Иначе бы на суде сказали.
— Значит, возможно, она и сейчас у него.
— Все может быть. Только где он?
Толик еще раз огляделся по сторонам.
— Борис Жирнов сказал: их в милиции предупредили, что Трофимов в городе объявился.
Сергей присвистнул.
— Канево дело. Он, наверно, на меня зуб точит после всего, что было.
— Вот поэтому я тебя и предупреждаю.
На сей раз Сергей огляделся по сторонам и успокоительно сказал:
— Ну, сюда, на народ, он не осмелится прийти.
Они немного помолчали.
— А где он может скрываться? — раздумывая, спросил Толик.
— Есть у него одна нора. Там их «контора» тусуется.
— Покажешь?
Сергей медленно покачал головой.
— Нет, Толик, и не проси. Хоть ты и друг мне, но этого даже тебе открыть не могу.
Танец кончился, и к ним сквозь толпу протолкались Олег с Михаилом. Все крепко, по-мужски пожали друг другу руки, перекинулись обычным: «Как жизнь?» Поболтали немного, обмениваясь житейскими новостями. Потом Олег, окинув взглядом зал, прищурился и негромко сказал:
— И быть ныне сече, великой и грозной.
— С чего это ты взял? — недоверчиво спросил Михаил.
— А ты посмотри: вон в том углу одна группа тусуется, а в этом — другая.
Талик присмотрелся. Действительно, несмотря на кажущееся веселье и единодушие, в зале чувствовалось какое-то напряжение. В ближнем углу топталась небольшая группка парней — «заовражные», определил Толик, узнав некоторых из них. К ним подходили другие, словно связные к штабу, о чем-то коротко переговаривались и отходили.
— А вон и с Гнилого угла, — показал Олег, но Толик и сам увидел у противоположной стены такую же группу.
— Север против Юга, — мрачно пошутил Михаил. — Совсем как в Америке.
— Может, позвонить в милицию? — предложил Толик.
— А что скажешь?
— Драка намечается.
— Ну и пусть подерутся! — махнул рукой Михаил. — Наставят друг другу фонарей, авось поумнеют.
— А, кроме того, тут дружинники дежурят, — добавил Олег. — И милиционер с ними. В крайнем случае, разнимут.
Настроение у Толика с приходом друзей повысилось. Общее веселье захватило и его. И спустя некоторое время он уже танцевал со знакомыми и незнакомыми девчатами, лихо отплясывал «Барыню», участвовал в затеянной викторине и даже выиграл приз — небольшой флакон духов «Красная Москва», которыми он тут же обрызгал партнерш Олега и Михаила, подошедших к ним к тому времени. Они намекали, что у них есть подруга, и они охотно познакомят Толика с нею, он отказался наотрез.
В общем, все шло к благополучному концу, и Толик даже немного пожалел, когда оркестр заиграл «Прощальный вальс» и народ повалил в раздевалку. Веселое оживление начало спадать — он снова оставался один. Серега, Олег и Михаил пойдут провожать своих девушек, а он... Не будет же мешать.
— Толик, давай номерок! — крикнул ему кто-то из деповских знакомых от окна раздевалки, но он только отмахнулся — спешить ему было некуда.
Где-то у другого окна промелькнули Олег с Михаилом, прошел, держа в охапке шубу Надежды, Сергей. У Толика на душе стало грустно: каждый занят собой, и никому до него нет дела.