В командном центре корабля капитан первого ранга Малинин, суровый, как воплощение духа войны, собрал на Совет весь командный состав «Полярного Лиса». Главный навигатор, капитан второго ранга Ванесса Олина, доложила присутствующим о том, что из расшифрованных записей телеметрической аппаратуры уже известно, что из-за внезапно возникшей грубой гравитационной помехи подпространственный прыжок при отходе от планеты Акило-за прошел со значительным искажением рабочих параметров канала, что привело к нештатному завершению прыжка. Немного помолчав, капитан второго ранга Олина добавила, что, скорее всего, причиной помехи был близкий подрыв гравитонной торпеды. При этом первый навигатор, темная эйджел Визал Ала, при первых признаках возникновения аварийной ситуации предприняла энергичные и, можно сказать, радикальные меры для того, чтобы вернуть утративший контроль крейсер в плоскость событий. В результате этих действий сама Визал Ала госпитализирована в медблок с признаками тяжелого поражения центральной нервной системы; зато все мы живы, здоровы и не превратились в облако кварков, как это могло быть при худшем развитии событий.
Но тем не менее хорошего в произошедшем мало. После Ванессы Олины слово взял главный сигнальщик «Полярного Лиса», капитан третьего ранга Гор Видм с Тардана – он с хмурым видом доложил, что его аппаратура не смогла обнаружить ни одного подпространственного маяка с имперскими позывными. Следовательно, навигаторы не могут использовать эти маяки с целью ориентации в пространстве, а у командира «Полярного Лиса» отсутствует возможность доложить командованию об успешном выполнении задания.
После главного сигнальщика слово снова взяла Ванесса Одина и сказала, что самым неприятным следствием этого нештатного развития событий является то, что оставшимся в строю навигаторам до сих пор не удалось установить точного пространственного местоположения «Полярного Лиса». Сейчас это ничем не угрожает кораблю и команде, но в связи с информацией, изложенной выше товарищем Гор Видмом, такая неопределенность настораживает. Различные методы астрономических и гравитонных измерений противоречат друг другу, и конечный результат, как говорят в Новороссии, получается плюс-минус лапоть. Единственный вывод, который можно сделать – это то, что ключевые сверхгиганты, используемые для межзвездной навигации, находятся не на своих местах, и последний прыжок, приведший к нештатной ситуации, произошел не только в пространстве, но и во времени. Если подставить в навигационные расчеты допущение об откате в прошлое на двести девяносто один год, то данные астрономических и гравитонных методов начинают сходиться с приемлемой точностью.
После этого заявления в главном командном центре наступила гробовая тишина. Для всех находящихся здесь мужчин и женщин Империя была отцом и матерью, главным смыслом существования и той объединяющей идеей, которая позволяла уживаться им вместе – таким разным и непохожим друг на друга. И вот она исчезла, превратилась в морок, в нематериальную идею, потому что до ее основания императором Шевцовым и императрицей Викторией осталось не менее семидесяти лет, если это основание вообще произойдет в этом временном потоке.
– Не произойдет, – главный сигнальщик покачал бритой головой с нанесенной на нее тарданской клановой татуировкой, – наша аппаратура не обнаружила в заданной области пространства гравитационных искажений, которые оставляет двигающийся с релятивистскими скоростями массивный объект размером с «Несокрушимый». В настоящий момент он должен быть уже примерно в пятидесяти световых годах от Старой Земли, но мы не обнаружили ничего похожего на подобное явление. Не удалось нам засечь и позывные принадлежности в Старой Неоримской Империи, которые коммуникационная аппаратура «Несокрушимого» должна передавать до тех пор, пока император Шевцов не сменит их на позывные Русской Галактической Империи.
В голосе капитана третьего ранга прозвучал традиционный тарданский фатализм:
– Одним словом, мы тут одни, и на помощь со стороны надежды нет. Все, кого мы знали, кого любили и на кого надеялись, еще не родились, и наши народы находятся в своем диком, первозданном, доимперском состоянии; и нет для нас ни защиты, не совета…
Шум, поднявшийся было после этих слов главного сигнальщика, пресек командиром крейсера, который до сей поры внимательно наблюдал за происходящим, не вмешиваясь ни единым словом. Рявкнув: «Молчать, товарищи офицеры!», капитан первого ранга Василий Малинин встал со своего места, подошел к главному терминалу корабельного компьютера и положил на идентифицирующую панель левую руку со специальным перстнем-печаткой, подтверждающим его полномочия, одновременно правой набрав короткую кодовую фразу. Такой сложный способ идентификации (обычно достаточно расшифровки спектра голоса, в крайнем случае, рисунка папиллярных линий) применялся только тогда, когда командиру корабля предстояло прибегнуть к каким-нибудь экстраординарным методам, далеко выходящим за пределы обычных должностных инструкций.