Михаил (срывает с головы нимб, нахлобучивает его на голову Михаэле, безутешно). Забирай и это!
Михаэла. Дай уж лучше меч. От него больше проку будет.
Гавриил (возмущенно). Казенное имущество?
Михаэла. Не волнуйтесь, не потеряю. (Берет меч, но не может поднять; озадаченно.) Ох, ну и тяжел! Не поднять…
Петр (осененный идеей, решительно). Схожу-ка я к нему и попрошу добавить тебе силенок. И вообще, чтоб не мудрил с новым человеком. (Шарит в карманах.) Где-то у меня был запасной ключ…
Смерть (напоминая). Надо торопиться. Вдруг опять объявят тревогу?!
Михаэла (Петру). Тогда действительно идите сейчас!
Михаил (с неожиданным воодушевлением).. Я тоже пойду! Могу и в качестве человека! Не получился из меня святой!
Гавриил. Ага! Значит, все-таки зевсианец!
Михаэла (обнимает Михаила, радостно). Миша! Майк! Ты правда хочешь?
Михаил. Всегда! (Поспешно, смущенно.) В том смысле, что… хочу стать борцом за мир!
Петр (по-прежнему шаря по карманам). Ключ… где же ключ?
Михаил. А теперь пикируем на Землю! Держись за меня и ничего не бойся!
Михаэла (прыгает вместе с Михаилом вниз, тогда как Смерть спускается вслед за ними по лестнице; радостно кричит). Я лечу! Лечу!
Из внутреннего неба раздается ликующий хорал.
Гавриил (ворчливо). Опять распелись — вместо того чтобы противогазы примерять! Ваше превосходительство! Скажите же наконец свое слово!
Петр (найдя наконец ключ, отпирает дверь в святая святых). Последнее слово как-никак за Господом. (Осторожно приоткрывает дверь, откуда вырывается сноп света.) Господь! Молю тебя: давай еще раз попробуем со старой моделью — обычным человеком! Всем человечеством!
Гавриил (показывает на синеющее небо, возмущенно). Бог знает что! Даже ангелы-хранители летят с ними! И все лучшие, отборные эскадрильи! Уму непостижимо! (Выглядывает за ворота и, споткнувшись, летит вниз.)
Ангел (Петру, который по-прежнему стоит, приложив ухо к дверной щелке). Ваше превосходительство? Не пора ли вернуться к будничным делам? Нормальным?
Петр (с явным облегчением притворяет дверь в святая святых). Да, пора. Пусть каждый занимается своим делом: Бог — боговым, человек — человеческим. (Твердо.) И к чертовой матери всех, творящих зло, — ныне, присно и во веки веков. Аминь.