Петр. Не надо ссориться, господа. (Смерти, мягко.) Но потом-то вы могли заглянуть в список.
Смерть. Не могла! Через минуту в эти два грузовика еще три бронетранспортера с целым взводом врезались — все и сгорели.
Михаэла (с содроганием). Ах, вот что значило пламя сзади!
Смерть. Большинство сразу черт побрал. А как все успокоилось, так я и заглянула в список.
Петр. И что там было написано?
Смерть. По идее девушка должна умереть своей смертью через пятьдесят три года.
Гавриил. В вашем деле следует учитывать фактор случайности!
Смерть. А я и учла — когда встрял ангел-хранитель.
Гавриил. Ладно, допустим, но потом, на границе… Где, по собственному признанию девушки, в нее стреляли несколько солдат, и, по расчетам компьютера, как минимум тринадцать пуль должны были сразить ее наповал…
Михаэла. О господи!
Михаил. Успокойся, Мики — они же не попали.
Гавриил. Вот и спрашивается: почему? Уж одна-то могла попасть!
Смерть. Потому что солдаты стреляли по ошибке.
Петр. То есть?
Смерть. Приняли ее за ангела смерти.
Михаэла. Ангела смерти? Это меня-то?
Ангел (осторожно напоминая).…с дикого страха…
Михаил. Ясно, что в таких случаях стреляют во все) что движется.
Гавриил. Как правило, до тех пор, пока цель не перестает двигаться. А ее эти выстрелы не то что уловить — в решето превратить должны были!
Смерть. Я не могла этого потерпеть. Хотя бы уже потому, что ее приняли за ангела смерти. А ангелы смерти, да будет вам известно, — специалисты экстракласса и действуют исключительно как невидимки. Не хватало мне еще неприятностей в небесном профсоюзе!
Петр. Вы правы: в такой ситуации надо было оставить девушку в живых.
Гавриил. А позже, в горах? Когда она свернула с шоссе и, помчавшись по крутой тропинке к вершине, полетела в пропасть?
Михаэла. Какую пропасть? Там-то и была радуга!
Гавриил. Да, но только по другую сторону ущелья! А с этой был обрыв три тысячи метров глубиной! (Смерти.) Тут уж вы были просто обязаны действовать.
Смерть. А я и действовала. Загодя встала у края пропасти.
Михаэла. Так это были вы? Могу подтвердить. Действительно там кто-то стоял и делал мне знаки.
Гавриил. Не вам, а опять этому ангелу-хранителю! Да это же форменный сговор! Все повторилось точь-в-точь как в первый раз: снова она ему помахала, сказала «привет!» — так или не так?
Смерть. И все-то вы знаете!
Петр. Не язвите, кума. (Михаэле.) А что было с вами?
Михаэла. Ничего. Просто промчалась мимо. Я вообще только на радугу и смотрела.
Смерть. Пылающими глазами! Полными восторга!
Михаил. Прелестно!
Смерть. Скорее трогательно.
Гавриил. Уж не настолько вы сентиментальны, чтобы растрогаться из-за каких-то пылающих глаз!
Смерть. Да, но на Земле подобное видишь так редко! И так-то мало людей, способных на искреннюю радость, а уже тех, кто был бы весел при моем приближении, почитай, и вовсе нет. Назовите мне уголок, где бы это было не так, — в наши дни?
Гавриил. Это государственная тайна!
Смерть. Да бросьте вы! Знает каждый ребенок — только не здесь. Да простит меня ваше превосходительство, но я попросту не смогла прибрать ее. Мне стало ее жаль.
Гавриил. Ах, ах, ах! «Стало ее жаль»! Кому — Смерти!
Михаэла (Смерти). Благодарю вас.
Михаил. Я тоже, кума. Вашу ручку.
Смерть. Оставьте, генерал. Уж вы-то, архангелы больше всех чураетесь меня. Сроду руки не подадите!
Михаил (слегка смущенно). Конечно, лично нам приходится редко иметь с вами дело по работе, так что, вероятно, между нами есть известное отчуждение, и все же примите к сведению, на вашем месте я бы действовал точно так же.
Гавриил. Так ведь она как раз бездействовала!
Петр. Что ж, в данных обстоятельствах…
Смерть. Я больше думала о будущем… (Взволнованно.) О том, что будет, если разразится война!
Гавриил. Не сейте панику!
Смерть. Вы же сами готовы вот-вот начать! Вооружились до зубов и только ждете сигнала — как все армии на Земле. Тут поневоле задумаешься!