— Сами видите, товарищ майор! Ей в госпиталь нужно! Подлечится недели две, а тогда хоть танцевать.
— Я не люблю танцевать. Мне нравится шить, — прошептала Лия, не открывая глаза.
— Вот, что! Отправляйтесь-ка вы обратно лечиться!
Лия положила здоровую руку себе на шею и представила, что противное ощущение внутри исчезает.
— Я никуда не поеду, товарищ майор! — произнесла она, наконец, открыв глаза.
— Это не предложение, а приказ старшего по званию! — его голос стал жеще.
"Обиделся", — догадалась девушка.
— Так точно, товарищ старший по званию! — Лия замялась. — Так точно, товарищ майор! — и приставила к правому виску кончики пальцев уже перебинтованной руки.
Врач улыбнулась.
— Отставить, лейтенант! Что вы тут за цирк устроили? — его глаза сверкали.
— Я ведь все равно сбегу оттуда, товарищ майор, там же скука… — девушка с мольбой на него посмотрела.
— А здесь значит весело?
Тошнота опять начала подступать к горлу. Лия помедлила с ответом.
— Никак нет, товарищ майор! Но, у вас людей и так не хватает…
Он неодобрительно посмотрел на врача.
— Уже рассказали?
Лия тоже взглянула на врача.
— О чем мне должны были рассказать?
Никто не ответил.
Лия надела гимнастерку и встала, застегивая ремень.
Майор вышел на улицу и пошел по узкой тропинке. Девушка последовала за ним.
— Здравия желаю, товарищ майор! — проговорил часовой.
Лия шла, молча, пытаясь унять тошноту.
— Сколько, товарищ майор? — спросила она, поравнявшись с ним.
— Почти все, — проговорил он и ускорил шаг.
В нескольких десятках метров от штаба, майор начал спускаться под землю. Девушка последовала за ним в землянку.
— Здравия желаем, товарищ майор!
— Вольно. Значит так, разведчики. Принимайте нового командира.
— Здравия желаем, товарищ старший лейтенант! — прозвучали два голоса.
Майор обвел взглядом закопченную землянку.
— Зайдете потом ко мне, лейтенант.
Он вышел.
— Вольно! — Лия посмотрела на самодельный стол, на котором лежали карты. — Давайте знакомится! Лия Александровна Руденко.
Девушка посмотрела на двух сержантов. Ее ровесники. У одного на правой щеке краснел свежий шрам.
"Задело пулей, наверное, — черные, как смоль волосы упали на лоб, прикрывая карие глаза солдата, похожие на бездонный колодец, в котором легко утонуть, только падать больно. — Ненависть. Он еще не остыл… Его лучше не трогать. Пока что…"
— Николай Меджамбиев! — отрапортовал он.
Второй знакомый сержант был ростом ниже смуглого брюнета. Его кожа была светлой, как и голубые глаза.
"Грузин и русский. Гремучая смесь в будущем. Как они уживаются здесь вместе? Похоже, неплохо…"
— Алексей Никольский, товарищ лейтенант! Вы присаживайтесь, — он вытер полотенцем и пододвинул ближе к девушке самодельный стул.
— Спасибо. — Лия села. — Продолжайте играть.
Меджамбиев сел на свое место у, тускло освещающей землянку, коптившей лампадки.
Никольский освободил другой стул и сел напротив.
Лия оказалась между ними.
— Сейчас я сдаю! — пробурчал грузин, забирая из рук товарища карты.
— Ты только что сдавал! Сейчас моя очередь!
— Ничего подобного. Я продолжаю! Значит, я сдаю…
Лия не выдержала.
— Отставить! Разведчики, а ведете себя как малые дети! — она встала и прошла к портрету Сталина на стене землянки.
Скулы Меджамбиев задергались, как от нервного тика, он начал вскипать. Никольский положил перед ним карты.
— Сдавай! — сказал он и откинулся на спинку стула.
Простодушие Никольского могло обезоружить кого угодно. Меджамбиев сдался…
— Где остальные? — Лия махнула головой в сторону пустых деревянных двухъярусных самодельных кроватей, стоящих у стен с просыпающимся через тонкие осевшие бревна песком. Никто не ответил. За столом перестали играть. — Сколько вас всего было?
— Семеро, — ответил русоволосый парень, вытирая тыльной стороной ладони пот, выступивший на лбу. — Жарко, как в печи, — добавил он.
Карты Меджамбиева рассыпались по столу.
— Мы только вдвоем и остались, да еще Мишка Славин, — сказал он сквозь зубы.
Лия подошла к столу и посмотрела ему в глаза.
— Где он?
— В госпитале… Пуля в живот попала.
— Ясно! — ей стало душно и захотелось выйти наверх, вдохнуть свежего вечернего воздуха.
Меджамбиев сцепил запястья и процедил сквозь зубы:
— На засаду нарвались… Лейтенанта Кромина сразу. В сердце… Левушкина Ваську и Смирнова Гришку гранатой… Валехину Костю овчарка в ногу вцепилась, и он… остался…
Наступила мучительная тишина.
— Завтра начинаем подготовку… А сейчас, отдыхайте! — Лия вышла на улицу. Часового не было.
Она прошла по узкой тропинке, петляющей между толстыми деревьями, и свернула в сторону, пройдя еще несколько десятков метров, она остановилась на маленькой лесной проталине. Над головой сверкали звезды. Полная луна освещала все мельчайшие детали поляны.
Лия села на ствол старого, поваленного дерева и закрыла лицо руками. Слез не было.
"Как они тут живут, Туника? Разве это жизнь? Бояться каждого куста, каждого шороха? Они же… — ткань начала все ближе и ближе прижиматься к телу, и на минуту Лии показалось, что ничто больше не может помешать ей вернуться домой и лечь в теплую ванну… — Только зря силы трачу! — она вновь закрыла глаза. — Помоги мне уснуть на несколько минут. Я хочу отдохнуть".
Сон поглотил очень быстро. Когда девушка вновь открыла глаза, ей показалось, что она всего лишь моргнула.
"Спасибо. Я чувствую себя намного лучше", — Лия встала и чуть не упала, зацепившись за корягу.
— Вот только голова. Опять! — ткань фуражки начала массировать виски и затылок. — Мне пора.
— С кем вы разговариваете, лейтенант? — знакомый голос майора за спиной ее немного озадачил.
— Никак нет, товарищ майор!
— Я доверяю своему слуху, лейтенант, и слышал, как вы с кем-то шептались, — его настойчивый голос зазвучал слишком близко…
— Если я вам скажу, что только что я разговаривала со своей формой, гипотетически, или разговаривала сама с собой, какой вариант вы предпочтете выбрать?
Майор остановился в шаге от Лии.
— Я предпочту выбрать второй — пугает меньше. Хотя они оба очень странные. Второй можно объяснить усталостью, а вот первый… Я выбираю второй, — он задумался.
— Как вы меня нашли, товарищ майор?
— Неужели вы думаете, что это было тяжело, Лия?
Девушка молчала.
— Я зашел в землянку к вашим бойцам — оказалось вы уже ушли, и довольно давно.
— Давно? — Лия застонала. — Я, наверное, уснула здесь!
— Затем я спросил у часового, он сказал, что видел, как вы свернули с тропинки…
— И долго вы здесь стоите?
— Довольно долго.
— Почему вы меня не разбудили?
— А следовало? Вы так сладко спали, что я…
Воцарилась неловкая пауза.
— Где мое место?
— В землянке с врачом… Она недалеко от той, где вам делали перевязку… Извините…
— Я тоже хороша! До меня только сейчас дошло, что я держала руку на уровне кобуры. — Лия засмеялась. Она не просто улыбалась, а громко смеялась. Эхо ее голоса разнеслось по лесу. Она попыталась успокоиться.
Майор молчал.
— Это нервное, — произнес он, снимая с козырька девушки упавшую ветку.
— Да вы, наверное, правы, товарищ майор. — Лия замолчала.
— Я ведь вас чуть не убил.
Девушка подавила смешок.
— По-моему это я приставила вам нож к горлу и чуть не убила.
— Я на секунду было подумал, что ошибся… Почти поверил, что вы диверсант. Какой же из меня тогда начальник разведки?