Однако Скарлетт напрасно переживала. Сэла, похоже, вполне устраивало сидеть рядом, играя по правилам, и ему это удавалось лучше, чем ей. Более того, он, казалось, совершенно не обращал внимание на ее неловкость, беззаботно потягиваясь, скрещивая ноги и даже позевывая. Когда он прикрыл глаза, ей даже показалось, что он собирается задремать. Она столкнула его руку с подлокотника между ними и заняла освободившееся пространство.
Из пятидесяти минут полета не прошло и половины, как Скарлетт почувствовала, что у нее затекает зад. Она попыталась сесть поудобнее и ощутила в кармане какой-то мелкий и твердый предмет. Вытащив его, она увидела, что это подвеска-компас, купленная на рынке в Аруше. Скарлетт поняла, что одета в то же самое платье с узором «под зебру», которое носила в первый день сафари. Оно было простое и удобное, к тому же первым попалось на глаза в чемодане в то утро. Скарлетт покрутила подвеску в руках, а потом надела на шею рядом с львиным когтем.
Когда самолет приземлился в аэропорту Аруши, они забрали багаж и вышли из здания, чтобы найти такси.
— Вам нужна машина, сэр? — тут же подскочил к ним чернокожий мужчина.
— Мы едем в аэропорт Килиманджаро, — ответил ему Сэл.
’— Без проблем, сэр. Прошу вас, сэр.
Он провел их мимо аккуратно постриженных кустов за угол, где стояли три машины.
Скарлетт остановилась:
А где такси?
Человек показал на бежевый «мерседес»:
Вот.
— Это же не такси.
Не беспокойтесь, мэм. Это хорошая машина. Довезет куда надо. Никаких проблем.
Это не такси.
— Не беспокойтесь. Это хорошая машина. Никаких проблем.
— Слышала, что он сказал? Это хорошая машина, — вмешался Сэл и забрался на заднее сиденье.
Скарлетт медлила. Ей не хотелось ехать на нелегальном такси, но других вариантов она не видела. Другие пассажиры самолета уже заняли оба официальных такси, которые ожидали в аэропорту. Она села в машину, поморщившись при хлопке закрываемого багажника.
Водитель вез их по грязным, но красочным улицам Аруши с пугающей скоростью, постоянно сигналя, резко выкручивая руль и бормоча под нос что-то на суахили. На одном перекрестке их едва не снес грузовик. Но все же они выбрались из города живыми.
Постройки вокруг уступили место бескрайним кукурузным и пшеничным полям и кофейным плантациям.
Скарлетт, хранившая молчание весь день, наконец нарушила его:
— В Дубай я не полечу.
Сэл задумчиво посмотрел на нее:
— А куда?
— Обратно в Лос-Анджелес.
Он помолчал, прокашлялся и заговорил:
— Послушай… Думаю, нам надо поговорить о…
Водитель вдруг резко остановил машину у обочины, ударив по тормозам так, что Сэл и Скарлетт врезались в передние сиденья. Водитель выскочил из машины, распахнул заднюю дверцу и заорал, чтобы они вылезали.
— Да что ты себе… — начал было Сэл и осекся. — Ладно. Ладно. Только без глупостей.
Скарлетт чуть наклонилась вперед, чтобы разглядеть происходящее, и обомлела. Водитель наставил на них маленький короткоствольный револьвер.
С поднятыми руками Сэл выбрался из машины. Скарлетт последовала за ним.
— Гоните кошельки! — крикнул водитель.
Его глаза светились невиданной прежде яростью. Что это было? Страх? Безумие? Бравада? Или все вместе?
— Живо! Или я стреляю!
Сэл осторожно вытянул из внутреннего кармана блейзера и протянул грабителю бумажник из телячьей кожи с тиснением под крокодилью, который Скарлетт подарила ему в медовый месяц. Она выбрала именно этот бумажник потому, что дизайнер носил почти такое же имя, как и ее муж — Сальватор. На секунду это ее взбесило — да как этот осел смеет забирать бумажник у ее мужа?! Но когда «осел» перевел револьвер на нее, гнев мгновенно утих.
— Ты тоже! — крикнул он. — Кошелек! Живо!
Скарлетт принялась рыться в сумочке.
— Нет! Всю сумку. На сиденье.
Она сделала, как он приказал.
— Отойдите! Ну!
Снова подняв руки, Скарлетт и Сэл сделали несколько шагов назад. «Мы хорошие, послушные жертвы, — подумала она. — Не надо никого убивать за каких-то несколько долларов. Бери все, что тебе надо. У нас есть еще».
Грабитель нырнул обратно за руль, захлопнул дверь и ударил по газам. Колеса «мерседеса» несколько раз провернулись на месте, плюясь рыхлым гравием, и машина унеслась, оставив за собой лишь облако сизого дыма и серой пыли. Скарлетт представила себе жадную ухмылку жулика, когда тот откроет ее кошелек. Там было где-то пять сотен долларов.