— Я вас поняла… — накрылась шатенка одеялом, после того, как последний штрихи мази коснулись кожи и чуть подсохли, и закрыла глаза. Здесь уже дело набирает новые обороты. Молчишь — страдают многие, в том числе и та, кто помогает. Говоришь — выходишь сухой из воды, но тебя начинают ненавидеть больше.
На завтрак девушка не спустилась. Сидела на кровати и ела оставшееся мороженое, пялясь в стену и на платье.
«И такая хорошая жизнь имеет свое несчастье…»
Снова стук в дверь. Похоже, здесь спокойно побыть одной не так-то и просто. Однако, в ожидании прихода Ады, реальность такова, что в дверях стоит Фаготт Барнбас.
— Ты не спустилась к завтраку…
Руби застывает с надутыми от количества мороженого во рту щеками и поворачивает голову, прикрывая ладонью рот.
— Я мороженое решила поесть… Жарко что-то, — указывает она на окно, где солнце показывается. И правда, душно, а окна не дают открывать.
Он окинул ее взглядом и прошел к окну. Чуть ли не сорвав рукой замок, Фаготт приоткрыл его немного, впуская свежий воздух.
— Спасибо… — проглатывает остатки вкусного десерта девушка, оставаясь сидеть на кровати. Пятна чуть сошли, но после такого завтрака, она ещё раз использует мазь, что находится на столе возле кровати.
— Почему не сказала мне сразу? — спрашивает он холодно, встав к ней полубоком. Он точно говорил о вчерашней ситуации, — Я давал повод к недоверию?
— Нет… Я вообще хотела оставить все в секрете, но… Когда услышала о докторе, то вырвалось само… Извините… Глупая, что с меня взять? — опускает она виновато взгляд в ведёрко.
— На первый раз я спущу это тебе с рук. Но в следующий — будешь наказана, как и остальные. Да, просто за то, что умолчала. Терпеть не могу секреты.
— Поняла… — кивнула она головой и закрыла ведёрко крышкой, держа ложку в зубах, чтобы не сказать больше ничего лишнего. Она примет любое наказание, даже если и ни за что. Просто потому, что глупая.
Фаготт выдохнул, а после подошёл и взял ее личико в руку. Погладил щеку большим пальцем и рассмотрел ее.
— Цветочек… Ты точно все поняла?
— Правда все поняла… — вынимает та ложку изо рта и сглатывает. Уже кажется, что прямо сейчас ее где-нибудь запрет в качестве наказания. Но вместо этого Фаготт делает ещё пол шажочка вперёд и касается уголка ее губ, собирая капельку подтаявшего десерта.
— До чего сладка…
— Да… Мороженое и правда сладкое… — не поняла та даже, что это было сказано в ее сторону. — Хотите? — кивает девушка на ведёрко.
Он хмыкнул.
— Пожалуй…
И притянул её за талию, накрывая ее губы своими. Девушка сжала ручку ведёрка сильнее, как и ложку в другой руке.
— Г… Господин Фаготт… Мороженое ведь здесь…!
— Я говорил не о мороженом… — произносит он, переходит поцелуями на шею, чуть прикусывая губами. Плевать, если оставит следы. Она вся его.
— Подождите… — останавливает она его и ставит ведерко на тумбу возле ее стороны. — Надеюсь, не успеет растаять… — она недолго смотрит в его глаза и касается его губ своими.
Он хмыкнул, а после притянул ее за талию к себе крепче. Два шага, и вот девушка уже у постели и повалена поперек. Он за ногу подтаскивает ее к краю и забирается руками под одежду, сминая грудь.
Тяжёлые вздохи от его касаний. Такие приятные, чуть прохладные. Он хоть и грубоват в какой-то мере, но это совсем не пугает шатенку. Ей хочется раствориться в этих чувствах, хочет чувствовать все время, как тянет внизу живота. Но это же не может длиться вечность.
— Вы нарочно меня пытаете? — тихо посмеялась младшая. И в какой-то миг ей стало понятно, почему его так обожают девушки.
— Ты должна понимать, что провинилась и… Каждый раз… Буду делать все нарочно медленно, оттягивая результат.
У нее все немеет, а дыхание все чаще и чаще. Ожидание намного тяжелее переносить, чем сам процесс. Но благо, Барнбас в первый ее раз был с ней нежен, поэтому и на второй у нее к нему доверие присутствует.
— Обидно… — произнесла она шепотом и глаза прикрыла.
— Так устроен мир…
Он разводит ее ножки в стороны, чуть отстраняется и вот уже входит в нее во всю длину. Не дав даже привыкнуть, Фаготт начинает грубо иметь ее, заставляя внутри все просто хлюпать от этих толчков.
Девушка мычит и хнычет, сжимая пальцами простынь.