— Глупая ты! Понимаешь? — спрашивает вампирша, шикая на нее, — Убьет тебя, поймет, что натворил и как ему смириться с твоей утратой? Здесь и ребенку должно быть понятно, что ты дорога ему, но если найдет… Сотворит ужасное. Это лишь вопрос времени!
Младшая глаза поднимает, а те все стекляннее становятся, пытаясь не пускать слезы вниз. Не хотела уходить из дома, который правда стал ей домом, куда хочется возвращаться, там, где есть тот, кого она любит.
— Если… Все будет в порядке… Я смогу вернуться?
Ада понимала, как ей было тяжело, но вместо слов просто кивнула и обняла ее. Даже если это ложь.
— За калиткой автомобиль… Тебе ждут. Иди и не оглядывайся, хорошо?
Младшая шаг ступает, останавливается. Ее кидает из стороны в сторону, но та всё-таки уходит, стараясь бежать, чтобы не передумать. Может она и совершила глупую ошибку, но если Барнбасу так будет лучше, то так тому и быть.
— Где она?! — орет Фаготт как не в себя.
— Ее здесь нет… И искать ее никто не будет. — Произнесла Ада.
— Это кто это так решил? — вампир скалит клыки.
— Ты одержим ей. И должен понимать, что так будет лучше.
Резко голова мужчины поворачивается на девушку, и тот подходит к ней вплотную.
— Одержим?! — спрашивает ее, а после смеётся, — Совсем нет! Мое должно быть со мной, а ты забрала ее! — сжал тот бледную шею и зашипел прямо в губы вампирше: — Если отвечать не будешь… То у тебя есть две минуты, чтобы скрыться от меня… — отпускает тот бледную шею, смотря на пятна, что оставил после себя.
— Ты меня не убьешь… Не из-за какой-то девки… И где она знаю только я… А пока у тебя беды с головой, я тебе точно не скажу, где ее искать! — рычит Ада, смотря на него недовольно, — Барнбас одумайся! Ты опасен для нее!
— К черту… — ответил тот и перевернул стол, а затем и все то, что встречалось ему на пути. — Пошла к черту!
Меньше чем через неделю в поместье оказался только Ремьер. Он осмотрел девиц, что сидели за столом на завтраке, а главу не наблюдал. Прошел наверх и открыл двери его комнаты.
— Ты пропустил зачистку района, и мне пришлось выслушивать о том, какой у меня плохой дружок…
— Пошел к дьяволу… — рыкнул на него Фаготт, делая глоток из бутылки. Ада сидела на краю дивана, побитая, как щенок и что-то заполняла в документах. Он срывался на ней каждый чертов день, почти доводил до второй смерти, но та не раскалывалась. Молчала. И не говорила, где его сокровище.
— Настолько отчаялся уходу той девицы, что срываешься на помощнице? Может, отдашь ее мне? Не люблю, когда мутузят дамочек. А тебе бы грушу боксёрскую купить… — сложил Реми руки у груди, опершись о косяк двери. — Сколько? — спрашивает мужчина о цене.
Ада испуганно посмотрела на Лудда, а потом на Барнбаса. Конечно, тот был зол на нее за самоуправство, но, чтобы ее продать…
— Забирай… Все равно надоела. — ответил тот, достал из стола перстень к ее амулету и бросил другу в ноги. Он ведь обратил Аду… Он подарил ей защиту от солнца, а взамен взял с нее клятву верности, запечатав в украшении. А теперь…
«Просто… отдаст меня?»
Ремьер не гордый, наклониться за перстнем и взмахом руки прикажет Аде встать.
— Встаём, золото. Пора домо-о-ой, — смеётся блондин, а затем на Барнбаса смотрит. — Жалеть будешь… — поджал он губы, а затем вышел из комнаты, не дожидаясь следов Ады позади. Знает же, где стоит автомобиль, умеет двери открывать и молча ехать.
— Ты пал ниже некуда… — произнесла блондинка, поднимаясь с места.
— А ты забрала единственное, что радовало меня в этой жизни… — ответил он и опустил взгляд, таким образом завершая разговор.
Ада вышла из кабинета, спустилась по лестнице, и направилась на выход. Половину пути она молчала.
— Куда ты увез Руби? — спрашивает она у Лудда. Привыкла же к неофициальной речи. А ведь он теперь ее хозяин.
— В укромное место. Не переживай, пока у него звериная фаза, она в безопасности. Как только все уладиться — она вернется.
Мужчина заводит машину и жмёт на педаль газа, везя ту в свое поместье. И снова Аде не жить обычной и спокойной жизнь в особняке с двумя монстрами.
— Так… так…
Лудд ходит вокруг потрепанного тела. Многочисленные укусы, ссадины липучие следы, которым прилипала пыль. Он присаживается перед тонкой подстилкой и берет лицо шатенки в руку.
— Нравится… Свобода? — хмыкнул он.
Девушка мотает устало головой. Она не знала, что «укромное место» будет таким ужасным. Изнасилования, питье крови, избиение, чтобы молчала. Ей казалось, что Ада могла ее ненавидеть, и поэтому запихнула сюда.