— Не хочу… И не буду… — отвечает он ей ее же словами, цепляет трусики зубами и тянет вниз, оголяя ее сокровенное. Рукой помогает себе, разрывает ткань в области соединений так, что белье теперь повисло на одной ножке.
Раздвинув ножки пошире, Лудд проходится влажным языком промеж, снизу-вверх, собирая ее влагу кончиком языка.
Алые глаза лезут на лоб, становясь теперь уже красными до конца. Девушка смотрит на макушку вампира и поверить не может, что он это делает.
— Ты… Мхм… — она кривится, тут же стонет. Столько эмоций испытывает, что совладать собой невозможно.
Снова хмыканье, но теперь он перехватывает ее руками под ягодицами, подтаскивает к себе, причмокивая губами снаружи чувствительный шарик.
— М! — закрывает она глаза и хватается за подушку, сжимая его бедрами, — Да чтоб тебя! — отталкивается она от матраса, пытаясь к изголовью кровати подтянуться.
Лудд недовольно рыкнул, подтянул ее снова и вошел внутрь языком, чуть втягивая нежную кожу губами.
— Ах! — у того на самом деле язык длинный. Не только им болтать горазд. — Пожалуйста, остановись… — хнычет она, но как только тот цепляет комочек нервов, девушка дёргается и чувствует, что вот-вот закончит. А так не хотелось ему показывать, что ей приятно…
Реми не останавливается, он имеет ее языком то внутри, то снаружи, кончиком вырисовывая какие-то узоры и, когда близка, снова входит языком внутрь. Влажная вся. А ему нравится ее вкус.
— Ах… — выдыхает она шумно и дрожит, спазмируя стенками кончик его языка. Ужасно стыдно перед Барни. Она не должна была думать о том, что Ремьер может ее довести. Именно эти мысли и помогли прийти к разрядке настолько быстро.
Собрав все, что выделилось, до капли, Лудд отстранился, облизывая губы, а после расстегнул ремень брюк. Она что, правда думала, что это все?
Девушка приоткрывает один глаз, приподнимаясь на локтях и ножки сжимает, когда разувидела сквозь мутную пелену его образ.
— Нет-нет… — неловко та улыбается и начинает дрожать, — Это… Все… — девушка скидывает с себя тряпку, а по-другому нижнее белье уже нельзя назвать, и скатывается с кровати, залезая под нее. Не полезет же он в пыль, этот аккуратист.
— Не заставляй меня будить Аду… Вылезай добровольно… — произнес вампир, смотря в сторону пола.
— Нет. Я же знаю, что ты не залезешь. Буду здесь… — скрутилась девушка калачиком и закрыла голову руками.
— С чего ты так в этом уверена? — спрашивает он, свисая с края кровати, заглядывая внутрь, — Под кроватью… Пожалуй, я еще не пробовал…
— Что? — вылезает она из защиты из рук и лезет к другому краю, чтобы быть подальше от него. — Грёбаный мужлан… Тебе только это и нужно… Монстр ты, понял?!
— Я и не отрицал… Давай… Ты первая начала это. Не я.
— Я ничего не начинала! Ты знал, что из-за этой вашей связи такое случается! Так что ты это начал, идиот! — она нащупала какой-то носок, или тряпку, и кинула в него.
Лудд моргнул недовольно, а потом опустился еще чуть ниже, хватая девушку за руку, и потянул на себя. Она хватается за железную подставку посередине кровати, лёжа на животе. Если будет тянуть, то попросту не сможет вытянуть. Или же, если он и правда монстр, то потянет девушку так, что она ее отломает.
— Вот видишь! Все против тебя!
— Отпускай… Довольно игр! — рычит тот недовольно.
— А что? Убьешь? Давай! Я буду держаться, а ты убивай! Ну? Чего медлишь?! — брыкается Руби. Выводит его только так, чтобы понял, что она его на самом деле раздражает, а не влечет.
Ремьер отпустил ее руку, а после поднялся с кровати. Стоит, тишина. А после постель просто поднимается в воздух, встав на ребро.
— И что теперь?
— Ты отстанешь от меня или нет?! — до сих пор держится она за ту железную палку и хмурится. Розовая ткань уже вся в пыли и грязи, бедра девушки тоже серые, руки.
— Я приказываю встать… — произнес он, сверкнув глазами.
И девушка встаёт от его воздействия. Такое странное чувство, когда кто-то внутри тебя кричит «нет», а тело подчиняется командам. Шатенка стоит как кукла на витрине и смотрит на мужчину. Только глаза двигаются и моргают.
«Он же не…. Сейчас прямо возьмет и овладеет мной?» — паника подступала к горлу. Хотелось кричать. Он указал ей взглядом куда встать и, когда та отошла, поставил кровать на место. Настроение игривости абсолютно пропало.
— Иди в ванную… Отмойся. И спать… — холодно произнес Лудд.
Шатенка выдохнула и сразу смылась в ванную. Только уселась в воду и начался этот мучительный процесс уничтожения себя. Она руки резала, царапала себя и рычала как собака, не выходя из воды ещё очень долгое время.