— То помалкивай, пигалица… — рыкнул брюнет.
— Вообще-то соглашусь… — вставил свои пять копеек старший. — Если переживаешь, что можешь навредить родному ребенку, чем отличается приемный? Она будет тосковать и скорбеть по нему не зависимо от кровного родства. Это так не работает.
— Мы здесь дела обсуждали… — холодно смотрит Лудд младший на старшего. — Я обсужу это со своей женщиной. В помощи посторонних не нуждаюсь. Тем более, я сказал, что через месяц мы возьмем ребенка из приюта. Он точно будет здоровым…
— Я уже говорил тебе… Твоя болезнь не генетическая… Скорее следствие неправильного обращения… Под влиянием гормонов… А если не уверен в здравости своей спермы… — тот сделал паузу, — Обратись в центр.
— Они и такое увидят? — удивилась Ада.
— Чем отличается вампирская от людской? Сперматозоиды либо шибки, либо нет.
— Так… Очень нравится, когда я в центре внимания, но сейчас это не тот случай, — улыбнулся натянуто Ноа. — Давайте послушаем как дела у нашей Руби.
— Да… Все у меня хорошо, — легко улыбается шатенка и принимает мохито от официанта. Делает глоток и рот себе занимает, чтобы ничего не говорить. Неловкость присутствует.
— Я сейчас занимаюсь международным проектом, и, если не нравится новая должность, можешь стать моим секретарем… Прививаем новшества в других странах, — произнес Реми.
Младшая смотрит на него боковым зрением и головой мотает, отпивая напиток. Уже почти весь выдула. Так жадно пьет!
— Я… Нормально… Первый день прошел очень даже хорошо, — уверяет она его.
— Ты пропала на пару минут точно! — напоминает Ада. — Мы говорили о том, что Реми нужен помощник.
— А? А я за это и сказала… Ну, меня все устраивает в приюте… — Руби жмет на кнопку на столе, и официант снова приходит.
— Что-то еще? — спрашивает тот.
— Еще два… — тычет она пальцем на стакан.
— Сию минуту…
Все-таки было ошибкой прийти сюда. Девушке очень неловко и говорит она, почти что заикаясь. Троица смотрит на нее странно. Лудд младший так, словно и не ждал, а старший и Ада будто только того и ждали.
— Ноа… Как думаешь, тут очень удобные кабинки?
— У… Хм… Надо бы проверить, да? — поиграл мужчина бровями и встало со стула, протягивая своей даме руку.
Руби смотрит на тех, как на предателей и провожает взглядом, смотря после в сторону барной стойки.
— Спасибо за подарок, — говорит она, не поворачиваясь на мужчину. — И прости за то, что была груба тогда… Просто боялась…
— Я не сержусь… И да, они выглядят как предатели, с одной точки зрения, но, если так подумать, им скорее всего неловко. Как ты устроилась? Слышал, поставили в должности директора. Поздравляю, довольно… Неплохо.
— Я хорошо устроилась, — поворачивается она уже к собеседнику. — Странно конечно, что я на этой должности, но… Пока не жалуюсь, — с улыбкой произнесла Руби. — А ты переехал? Далеко?
— Не слишком… Но там достаточно тихо… Будет желание — обязательно навести меня как добрая гостья. Тебе там понравится… Озеро, лес, природа, свежий воздух…
— Я так подумала… Наверное, нам лучше не видеться. Мне слегка неудобно. Я конечно благодарна тебе за то, что у меня теперь есть жилье и вечная жизнь, но… Ты сам должен понимать, что нам лучше держаться порознь…
А девушка сама не знает, чего она сюда приехала.
— Я не говорил тебе ехать сию секунду. После… Это может быть любой промежуток времени… День, два, месяц… Сотни лет. Мы не ограничены во времени.
— А… Тогда через лет пять жди, — смеется шатенка, и смотрит на официанта, что принес ей ее заказ. Девушка снова занимает рот трубочкой и впереди себя смотрит. Конечно, ее чувства никому не понять, даже она сама себя не понимает. Вроде бы Барни любила, питала к нему теплые чувства, но когда она рядом с Ремьером…
— Насколько может затянуться эта связь?
— Не понимаю, о чем ты… Мог бы сказать я, но вижу серьезность твоего вопроса… Не могу сказать точно… У кого-то проходит через неделю, у кого-то месяцами, а кто-то терпит всю жизнь. Зависит от уровня ненависти или желания убить.
— Следовательно… Чтобы не хотеть с тобой встречи, я должна думать о твоем убийстве? — водит она пальцем по столешнице, будто там что-то написано.
— Разве ты говорила не об убийстве своего обратителя? — спрашивает тот несколько удивленно.
— Обратитель не ты? — поднимает она светлые глаза и трубочка со рта падает.
— Значит, исходя из твоего вопроса, должна думать о моем убийстве. Впрочем, в этом не много толка, я ведь уже передал тебе кольцо. Воздействовать на тебя как твой «хозяин» мне боле не подвластно.