Что ж, я как раз закончил с работой, теперь можно и поговорить.
Я пресекаю комнату и оказываюсь рядом с кроватью как раз в тот момент, когда одеяло откидывается в сторону, и на свободу выбирается взъерошенная голова Ирины Ольханской. Девушка смотрит на меня, непонимающе хлопает глазами, а затем хриплым низким голосом спрашивает.
- Чего?
- Того.
Скрещиваю на груди руки, пристально смотрю на незваную гостью, заявившуюся посреди ночи в не совсем трезвом состоянии и, признаться, даже не в одиночку.
- Нет, - она вдруг прячется под одеяло, но я и без того раздражён из-за недосыпа и тупика в расследовании. Схватив край, тяну его на себя, заставляя девушку вернуться в реальность. - Не может быть, - стонет Ира, пытается забрать спасательную ткань обратно, но я не отпускаю. - Почему я у тебя дома?
- Потому что, - тяну со всей силы, наконец-то отбираю одеяло, и Ольханская остаётся без защиты. - Потому что ты припёрлась бухая со своей подругой посреди ночи, вот почему. О чём ты вообще думала?
Ира обнимает свои ноги руками, пытается натянуть на колени мою футболку. На её непонимающий взгляд я уже тише отвечаю.
- Ты заблевала всю одежду, - всё-таки бросаю ей одеяло, а то разноется ещё тут. Мне её ночных рыданий хватило, чуть не сдох.
Она шумно вздыхает, осторожно притягивает к себе одеяло, утыкается в него лицом и со всей дури орёт. Затем откидывается на подушку и морщится.
- Ничего не помню. Хотя нет... Отрывками.
- Ну, ещё бы. Не умеешь пить, не берись.
- А где Аня? - смущается она.
- Домой уехала.
Ира стыдливо утыкается в подушку, видимо, вспоминает всё, что вчера творила и говорила по пьяни, а уж болтала она без умолку что не попадя. Чувствую, от всего этого у меня будет не только очередная головная боль, но и куча других проблем.
- Короче, делай что хочешь, а я спать. Я и так твоё нытьё пол ночи слушал, - не обратив внимания на девушку, я забираюсь в постель и отбираю почти всё одеяло.
Ира не причитает. Лежит рядом и украдкой смотрит на меня, словно думает, что я не замечу. Но я действительно чертовски устал, поэтому мне уже всё равно, что она собирается делать. Завтракать, принимать ванну, просто уйти.
- Мне ещё ни разу не было так стыдно, больше никогда не буду пить, - бормочет Ира.
Я тихо смеюсь, понимая, что в моей жизни такие мысли были достаточно часто, вот только пить это меня до сих пор не остановило.
- Все так говорят...
Она продолжает смотреть на меня, и я борюсь с диким желанием дотронуться до её щеки и убрать непослушную прядь волос за ушко. Но для этого у меня нет сил, а уж прав тем более. Ира здесь, снова в моей постели. Смотрит своими карими глазами похожими на маленькие бездны, и, кажется, совершенно не собирается уходить.
Я хочу поцеловать её, и уже даже решаюсь на это, но Ольханская словно чувствует мой порыв и ещё больше зарывается в подушку, прячась от меня. Это так мило и так печально одновременно, и я понятия не имею, как на это стоит реагировать.
- Ты многое рассказала своей Ане, - когда я говорю это, Ира одним глазом смотрит на меня, остальную часть лица пряча в подушку. - Готовься, что о нас скоро узнает Стас.
- Я... Я не рассказывала ей про наш секс, - неуверенно бормочет девушка.
- Да ну?
Она молчит, немного надувает губы. Сама уже ни в чём не уверена.
- Думаешь, он простит тебя? Нас? - зачем-то спрашиваю я.
Ира пожимает плечом, не смотрит на меня. Ей требуется много времени на озвучивание наших общих мыслей.
- Нет. Не простит, - говорит Ольханская. - Меня уж точно.
- А если простит? Если будет возможность вернуться к нему, вернёшься?
Сердце пропускает удар, и я мысленно ругаю себя за столь нетактичные и глупые вопросы. На что я всё ещё надеюсь? Если уж Стас со своими деньгами не смог дать Ире то, чего она заслуживает, то я с грёбанной работой мента вряд ли способен на что-то большее.
- Не знаю, - осекается. - Не знаю, смогу ли простить ему вранье про бабушку. Мне кажется, в итоге мы так и не сможем друг друга простить, - шумно вздыхает, затем вдруг улыбается. - А, может, и сможем. Поживём, увидим.
Поживём, увидим...
Конечно.
Всё-таки не выдержав её взгляда, я поворачиваюсь к ней спиной. И, когда уже практически засыпаю со всеми своими тревожными и упрекающими мыслями, чувствую, как девушка пододвигается чуть ближе и осторожно обнимает меня со спины.
- Спасибо, - шепчет на ухо, и это последнее, что я успеваю уловить перед провалом в сон помимо её обжигающего тела и щекочущего плечи дыхания.
Ложь 69. Ира
«Ложь стала естественной, как воздух. Правда сделалась исключительной, парадоксальной, остроумной, таинственной, поэтической, из ряда вон выходящей». Александр Валентинович Вампилов