Фонарей нет, но здесь достаточно светло, чтобы легко узнать присутствующих. Девушка в дорогом платье с сигаретой в зубах, двое парней: один в распахнутой куртке, второй в кепке, надетой козырьком назад. Они молчат, даже после того как я останавливаюсь рядом.
— Тебе не идёт это платье, Цветкова, — коротко бросаю я.
Девушка смеётся.
— Зато нашей Золушке к лицу.
— Не называй её так, — безразлично. — Есть результаты?
Зоя затягивается, и огонёк на конце сигареты становится чуть ярче. Едкий дым заполняет мои лёгкие, и я в который раз жалею, что решил завязать с курением. Держусь уже почти полтора года, и сейчас не самое лучшее время срываться.
— Ничего такого, — отвечает Серж, тот, что в кепке. — Никаких признаков торговли наркотой.
— Голяк, короче, — сплёвывает под ноги Жека. — Лишь этот Скворецкий кипишь устроил по поводу девчонки, а так всё тихо. Либо всех спугнул, либо здесь с самого начала нечего было ловить.
— Ага, — смеется Зоя. — Такой кипишь, будто у него из-под носа несколько лямов стащили. Я вообще, что думаю-то, — она тушит бычок о стену и щелчком отбрасывает в сторону. — Может, нам у этого мажорчика прослушку поставить в офисе? Последим за ним, что-нибудь да и ляпнет.
Я кривлюсь, качая головой. Ну, какая прослушка? Кто её туда без палева закинет? Мы же не в кино…
— Превышение полномочий. Спалят, пойдём по статье.
— Так ежели и спалят, никто не поймет, что это мы, — Зоя поправляет платье. — Срань… Твою ж… Как они в этом дерьме ходят? Неудобно, капец.
Серж смеётся.
Шумно вздохнув, я осматриваюсь по сторонам. Задерживаться здесь нельзя, лишний раз палиться не хочется: встреча со Стасом неизбежна, но я хочу оттянуть её как можно больше.
— Ладно, на сегодня расходимся, — решаю я. — Мне ещё надо парочку адресов отработать.
Смотрю на время: чуть за полночь. Да, самое то подобным заниматься.
— Мы же не на дежурстве, — Серж достаёт сотовый, снимает блокировку, и на несколько секунд его лицо окутывает свет. — Да и время…
— А это и не по работе, — взъерошиваю волосы. — Короче. Избавься от платья, — обращаюсь к Цветковой. — Остальные по домам. Ну, или чем вы там по ночам заниматься любите.
Зоя манерно закатывает глаза, кривится в ухмылке. Сейчас точно выдаст очередную шуточку или похабный подкол.
— Разрешите использовать для личных целей? Мне как раз лишние деньжата пригодятся.
Хочет продать платье? Да, в принципе, пусть делает с ним, что захочет.
— Разрешаю. Увидимся в понедельник. Надеюсь, не раньше. Не хочу на выходных видеть ваши рожи.
Не дождавшись ответа, разворачиваюсь и иду к байку — слышу позади смешки и приглушённые фразочки по поводу моего поведения, но мне настолько плевать, что я даже бровью не веду. Петросяны, мать их. Никакой дисциплины.
Стандартная процедура: шлем, байк, ключи, врум-врум.
И вот я мчусь по практически пустым улицам Москвы навстречу очередному куску, вырванному из моего прошлого.
Всё идёт по плану, как поётся в «Гражданской обороне». Всё идёт по плану.
Я не был в городе больше трёх лет, и теперь он кажется мне каким-то чужим. Будто ты достаёшь школьные тетради, просматриваешь их и понимаешь, что совершенно не помнишь ни эти задания, ни как ты их делал, даже оценки будто вовсе не твои.
Вот только в моём случае я прекрасно помню улицы, где тусовался с приятелями, дома, мимо которых проезжал чуть ли не каждый день. Возможно, вывески поменялись, да новые магазины открылись, а так… Вроде бы и твоё, родное, но…
Это как потерять лучше друга. Раньше вы с ним были не разлей вода, а теперь и двух слов связать не можете.
Вот и мне дико неловко стоять напротив квартиры когда-то хорошего друга в такое позднее время в надежде на разговор. Хотя, свет в окнах горит, так что по любому не дрыхнет, время-то ещё детское. Подумаешь, час ночи.
Мне требуется пара минут, чтобы решиться нажать на звонок. Всё ещё немного сомневаюсь, правильно ли я поступаю, заявившись сюда. Хотя, перспектива вернуться в квартиру к Ирке меня сейчас совсем не радует.
— Кто там?! — громкий женский голос сбивает с толку.
Медлю пару секунд. Может, я квартирой ошибся.
— Я друг Коли, он дома?
— Нет здесь никакого Коли! — дверь так никто и не открывает, но я буквально чувствую на себе пристальный взгляд через глазок.
— Как нет? Мне его отчим этот адрес дал!
Какая-то возня.
— Друзья в такое время не приходят, проваливай! — а вот и спалилась, значит, я правильно попал. — Мы ничего не продаём.
— А я ничего и не покупаю! — два раза несильно стучу в дверь. — Скажи ему, что Назаров пришёл.
Опять возня.
— Какой ещё Назаров? Не знаю таких! — кудахчет. — А я всех его друзей знаю.
Вот противная баба…
Хотя, её тоже понять можно. Припёрся посреди ночи какой-то придурок, ещё че-то непонятное хочет. Я бы тоже не открыл.
Снова возня.
Слышу приглушённый мужской голос:
— Назаров? Да быть не может…
Бренчит цепочка, поворачивается ключ, и дверь наконец-то открывается. Я отступаю на шаг в сторону, чтобы не получить косяком в лицо.
На лестничный проём выглядывает сначала растрёпанная голова, а затем и всё остальное: светлые взъерошенные волосы, щетина, мятая футболка. Спал что ли?
Коля стал шире в плечах, подкачался. Теперь не такой тощий как раньше, да и выглядит куда старше своего возраста. Парень щурится, вглядываясь в моё лицо, видно до конца не может понять, кто перед ним.
— Ну, здорова, — улыбаюсь.
— Костян! — выдыхает блондин. — Точно ты!
Парень лезет обниматься, по-братски стискивая меня руками, да так сильно, что вот-вот рёбра треснут.
— Поверить не могу, — смеётся он. — Как ты? Где… — отступает. — Ты заходи, давай, чего стоишь.
Неловко переступаю с ноги на ногу, бросаю взгляд на рыженькую пухленькую девушку с заметным надутым животом. Вот это поворот, пополнение ждут.
Она смотрит на меня скептично, поджимает губы, отступает в сторону. Видимо, не в восторге, что к ним какой-то чувак посреди ночи заявился, да ещё и в гости напрашивается.
— Это Натаха, невеста моя, — Коля ждёт, пока я зайду в квартиру, и только после этого идёт следом. — Натах, тащи бутылку, Назар вернулся!
Кажется, Иркин сводный брат рад меня видеть куда больше, чем я этого ожидал. Даже как-то неловко… Всё-таки полковник Ольханский мне ничего про девушку парня не сказал, прежде чем дать этот адрес.
— Какая бутыль… — возмущается Наташа.
— Да, лучше не стоит. Я за рулём… — снимаю кеды.
Коля неодобрительно смотрит на меня, но по его взгляду сразу понятно: нас ждёт долгий и тяжёлый разговор, и без алкоголя тут точно не обойтись.
— Ниче, такси вызовем. Заваливайся, — парень кивком головы показывает, чтобы я шёл за ним. — Ты вообще как нашёл-то меня?
Мы покидаем небольшой коридор и заходим в гостиную: здесь работает телевизор, а на стеклянном столике перед диваном стоит поднос с чипсами. Кажется, я прервал семейный просмотр… хм… какой-то сопливой мелодрамы.
Коля убирает в сторону разноцветные нелепые подушки и скидывает на пол развалившегося жирного кота — животное неодобрительно кряхтит, кое-как поднимается на лапы. Смотрит на меня безразличным презрительным взглядом, а затем вальяжно выходит в коридор. Да… Это точно не мой кот, который боится всех и вся, а детей в особенности. Когда я Ирку привёл, Тимофей от страха забился под кровать и не подавал признаков жизни.
— Батя Иркин сказал, — присаживаюсь рядом с парнем. — Вообще зря я, наверное, в такое время припёрся, но… — осекаюсь, коря себя за откровенность. Говорить о находящейся в моей квартире Ирке точно не вариант.
— Ого, — чешет нос. — Так вы с ним скорешились что ли?
— Не то, чтобы.
От подробностей меня спасает снизошедшая до нас Наташа — она ставит на столик бутылку водки и небрежно бросает пакеты с сухарями.