— Не знаю, — честно сказала Марина. — Денег у меня нет и не предвидится. Может, можно без них как-нибудь? Или давай Вальке позвоним? Если он в Москве, может, он что придумает?
Сергей молчал. В голове у него явно роились какие-то мысли. При этом взгляд его рассеянно скользил по Марининой фигуре, задержался у нее на лице, на глазах. Внезапно Сергей тряхнул головой, точно приняв какое-то решение.
— Нет, — твердо произнес он. — Сам добуду. — И, видя, что Марина слегка встревожилась, тут же добавил: — Да ладно, не бери в голову. Есть у меня кое-какие соображения. Уж как-нибудь, на собственную свадьбу, для своей невесты…
Оба рассмеялись, остро чувствуя двусмысленность этой фразы.
— Послушай, — тихо проговорил Сергей, — смотрю я на тебя и никак не могу понять: ну как ты попала в такую дурацкую историю? Такая красивая девочка, вроде неглупая даже.
— Как попала, как попала. Как все.
— Ну, все! — не согласился Сергей. — То-то и оно, что ты далеко не все. У тебя такие глаза…
— Таких глаз ты никогда не видел, — с улыбкой завершила Марина фразу, давно ставшую для нее привычной. — Вот примерно так и попала. Сначала глаза, потом руки, после ноги, а дальше — оглянуться не успеешь, как в ловушке.
Сергей не засмеялся. Он сидел молча, по-прежнему в упор разглядывая Марину.
— Я, кажется, понял, — сказал он. — Вся твоя беда в том, что ты совершенно себя не ценишь. Ну как можно так глупо растрачивать свою жизнь? У тебя…
— Такие глаза, — снова сострила Марина.
— Да при чем тут глаза! — Сергей, кажется, всерьез рассердился. — Ты вся необыкновенная! И как ты вообще такая по улицам ходишь? Я тебя сегодня в метро увидел — голова закружилась, ей-Богу! На тебя мужики из подворотен еще не кидаются?
— Не кидаются. А голова у тебя не могла от голода закружиться?
— От голода? Почему?
— Да ты совсем ничего не ешь!
Сергей смутился.
— Да я хотел, чтобы ты поела. Я и потом поем, вместе с мамой.
— Почему? Я что, такая страшная, что со мной есть нельзя? Ты себе даже чаю не налил! Мне неудобно!
— И правда, чего это я… — Сергей потянулся и снял с полки чашку, потом все так же, не вставая, достал с плиты чайник и плеснул в чашку кипятку.
«Как же у них тут тесно, в этой кухне! — Марина поежилась. — Нет, я тут просто не смогла бы готовить!»
— Сергей, а скоро твоя мама придет?
— Не раньше шести, а что? Ты сиди, не беспокойся!
— И что, ты бы так до шести часов и сидел голодный?
— Да. Нет. Не знаю… Может быть…
— Ну ты даешь! Так ведь и помереть недолго! Немудрено, что у тебя голова в метро кружится!
Марина неожиданно почувствовала, что ее клонит в сон. Ну да, она же две ночи почти не спала. Потом еще в школу ходила…
— Который час? — спросила она, с трудом сдерживая зевок.
— Полчетвертого. Тебе пора? Ты спешишь куда-нибудь? — Было такое впечатление, что он испугался.
— Да, — Марина слабо улыбнулась. — Домой. Спать. Я очень хочу спать. Я две ночи почти не спала.
— Что так?
— Да у подруги всякие сердечные неприятности.
— Тебе своих неприятностей мало?
— Каких? — Марина искренне изумилась.
— Ну ты даешь! — Сергей рассмеялся. — Если не ошибаюсь, тебе семнадцать лет. Ты залетела от человека, который не собирается на тебе жениться. Тебе приходится срочно оформлять фиктивный брак. И это называется — никаких неприятностей?
— Ну, это не неприятности.
— А что же это?
— Это так… — Марина задумалась. — Проза жизни. — И, не выдержав, улыбнулась. — Если хочешь, поэзия.
— Ни хрена себе поэзия! — Сергей захохотал. — Нет, правду я сказал, цены ты себе не знаешь!
— Да? И какая же мне цена, по-твоему?
Марина чувствовала, что глаза у нее слипаются и что она сейчас заснет прямо здесь, за столом, в крошечной незнакомой кухне. Глаза сами собой закрывались, голова свешивалась вниз. Господи, что же делать, она же так не доедет к Ане!
— Эй, что с тобой, тебе плохо?
— Нет. — Собственный голос показался Марине неожиданно далеким и каким-то чужим. — Нет, просто я очень хочу спать. Просто уже засыпаю.
— Эй, подожди, не засыпай пока, дай я тебя уложу как следует!
Послышался скрип, сиденье под Мариной задрожало. Сергей разложил диван, на котором она сидела.
— Вот теперь ложись, слева от тебя подушка.
Она послушно легла и почувствовала, что ее укрывают чем-то теплым.
— Ничего, если я посплю? — спросила она тихо, смутно осознавая, что спрашивать, в общем-то, надо было раньше. Как это глупо, прийти по делу к незнакомому человеку и вдруг так сразу свалиться и заснуть.