Этот своеобразный авангардизм является признаком, с одной стороны, авторской позиции, а с другой – нового мозаичного телевизионного контекста, в котором Евгений Додолев прожил значительную часть своей жизни. Эта технология еще и показательна как своеобразное разбитое на осколки зеркало нашего времени.
Думается, что и молодой, и зрелый, и престарелый читатель найдет в предлагаемом тексте что-то интересное для него (или для нее), что-то не столько свое, сколько противоположное тому, что они думали и представляли.
Не это ли основная черта действительно новаторского произведения, хотя содержание его и можно определить строками поэта, как совокупность «Ума печальных наблюдений и сердца горестных замет»?
От автора
Спустя 10 лет решил переиздать эти мемуары. Единственное, что добавил – раздел с рецензиями именитых авторов (на первое издание 2011 года). Ну и фотографий архивных добавил.
Решил переиздать потому, что за эти годы основательно изменилась оценка. Те, кого величали не иначе как «народными героями» ныне многими воспринимаются корыстными ТВ-дельцами.
Это несправедливо и неправильно. Страна изменилась основательно и люди тоже. Я не намерен пристрастно романтизировать «взглядовцев», но ведь прекрасно помню, что на старте мотивация у всех была исключительно благородная и о деньгах думали не больше, чем всякий советский служащий. Да, конечно, в 90-е уже «всяко разно» случалось, но тогда, в перестроечную пору порывы и желания были чисты + порывисты словно ручьи весенние.
***
Сто семьдесят недель проблистал «Взгляд». Первый выпуск самой рейтинговой программы отечественного телевидения состоялся 2 октября 1987 года. Последние три выпуска (28 декабря 1990 года, 4 и 11 января 1991 года) были сняты с эфира Кремлем.
Любимов
Потом, конечно, были «Взгляды из подполья». И спецвыход по Пятому каналу, контрабандно отэфиреный Бэллой Курковой вместо «Пятого колеса». Нежданный выкрик тандема Любимов/Политковский 17 мая 1991 года из рижской студии.
Постпутчевое трехчасовое торжество (23 августа 1991 года), когда по горячим следам опрометчиво было сказано много ненужного. Эксклюзив через два дня (25 августа): президент СССР Михаил Горбачев передал ребятам кассету, записанную им в Форосе.
И, наконец, вызвавший нарекание экс-соратников ремейк передачи. Ремейк, который, начиная с 27 мая 1994 года по апрель 2001 года, вел Александр «Люби» Любимов. После ухода последнего с ТВ (в августе 2011 года) года можно констатировать: ни один из экс-ведущих мега-программы не остался в отрасли, которую они во многом и сформировали.
Что касается режиссеров, то здесь по-разному. Таня «Дмитра» Дмитракова собрала свой урожай «ТЭФИ». Максим «Макс» Иванников погрузился в документалку. Иван «Рулевой» Демидов стал чиновником. А Костя «Большой» Эрнст превратился в ТВ-гуру, вызывающего искреннее восхищение молодых/начинающих & разномасштабную зависть всей медийной общественности.
Зачем я взялся за эту книгу? Был я в этой программе гостем, соприкоснулся по касательной, меня пригласил на соведение Александр Любимов (чуть позднее Сергей Ломакин позвал себе в пару моего коллегу по «Совершенно секретно» Артема Боровика). В штате «молодежки» я никогда не работал, сотрудничал freelance.
Но! Но, тем не менее, молчать не готов. Особенно сейчас. Мне надоело читать абсурдные тексты, авторы коих, впадая в ту или иную крайность отчаянно мифологизируют «Взгляд» и Владислава Листьева. Одни числят «взглядовцев» «ночными гаденышами», разрушившими великую страну, другие – романтичными super-героями, коим чуждо все человеческое, полубогами с ТВ-Олимпа.
Александр Иванович Кондрашов, редактор отдела «ТелевЕдение» «Литературной газеты», с которым я, увы, не имею чести быть знакомым, написал про мои «взглядовские» заметки:
«Ваша книга – тот редчайший повод-случай среди телекниг, которым нельзя было не воспользоваться. Хвалить всегда трудно, но тут я с удовольствием и легко это делал. Вы недооцениваете свою книгу, возможно, потому что она не только авторская, но и соавторская. Но подбор и композиция соавторских текстов – абсолютно авторские. Еще раз поздравляю… Первое, что вдохновляет: произведение пропитано любовью. К тем людям, которые друг друга не любили.