Перед фабрикантом легло еще одно прошение, автор которого в данный момент выслушивал про себя много нового и крайне неприятного.
- Зашевелились, значит. Только он проявился?
- Так точно, остальные тихо сидят.
- Ну-ну. Между прочим, один знакомый тебе жандарм очень доволен нашими "подарками" - настолько доволен, что помимо всего прочего, у меня появились еще и пять новых фамилий солдат-отставников. Держи и запоминай.
Дождавшись, пока Долгин кивнет и положит ежедневник обратно, его командир продолжил, со странной улыбкой на губах:
- Кстати, об осведомителях - я позавчера, когда был в Питере, зашел на огонек в Офицерское собрание Измайловцев. Мне там рассказали пару презанятнейших историй...
Написав одновременно с этими словами пару фраз и имя с фамилией, отставной ротмистр сложил листок вчетверо и сунул прямо в руки другому отставнику, только в чине унтер-офицера.
- Вот этот господинчик знает очень много интересного и, как я думаю, со временем будет нам очень полезен. Специфическая, конечно, личность. Но что делать, если других-то там и нет?
- Насколько далеко?..
- По обстоятельствам. И вот что еще. Почему бы ему не написать обязательство о сотрудничестве с германской разведкой? Так, на всякий случай? А то еще станет гадать, голову ломать - кто к нему приходил. Зачем мучить человека?
- Хм. Это будет интересно!
- Даже и не сомневаюсь. Все свои откровения пусть предоставляет исключительно в письменном виде, и как можно более подробно. В общем, все как обычно, друг мой, все как обычно...
Ночной Сестрорецк так красив! В наступающих вечерних сумерках, в последних числах апреля, когда на деревьях уже проклюнулись первые робкие ростки, встретились в пустой квартире на окраине города зрелый мужчина с выправкой кадрового офицера и молодая девушка... Встретились, но вместо служения Амуру занялись какой-то ерундой: уселись за стол друг напротив друга и начали разговоры разговаривать. Странные люди!
- Что за девочка?
- Не знаю. Годов десяти на вид, беленькая, Ульяной зовут. Хозяин ей отдельную комнату выделил, кучу обновок накупил, а она его дядей называет. На коленях у него сидит!
В голосе девушки проскользнули слабые нотки ревности.
- А что за гость приезжал к вам недавно? Важный?
- Поручик, Игорем Владиславовичем зовут. Они с хозяином дня два до полночи засиживались, все говорили о чем-то.
- О чем?
- Я не поняла...
- Вспомни, это важно.
- Говорили о каких-то угольных шахтах в Сучьем. Про золотые прииски и хухузов. Плавание, Одесса, еще какие-то копаемые. Я правда ничего не поняла!
Мужчина, поняв, что собеседница с ним искренна, сжалился.
- Ну-ну, я тебе верю. Больше ничего?
Девушка вместо ответа помотала головой.
- Жаль, определено жаль...
Примерно через четверть часа мужчина остался один, но грустить по этому поводу не стал - наоборот, довольно вздохнул и ослабил узел шейного платка. Рабочий день у жандармского ротмистра был ненормируемый, и он искренне радовался каждый раз, когда заканчивал его хотя бы до темноты. Еще лучше было бы днем, просто великолепно - сразу после обеда! Увы, в его ведомстве такие замашки не приветствовались.
"Итак, разложим все по порядку".
Перед ротмистром появились его записи, которые он дополнял и уточнял каждый день. Про недавнего гостя там пометочка уже была - в железнодорожных кассах подсказали и фамилию, и имя с отчеством и еще пару полезных мелочей.
" Угольные шахты - тут все понятно, хотя название местечка довольно... Гм, необычное. Золотые прииски. Что же, становится понятен интерес князя к землям по Амур-реке - золото, оно во все времена золото. А загадочные "хухузы" есть ни кто иные, как китайские бандиты. Они же рыжебородые, они же хунхузы - все же мы тут не дикари-с, кое-что касательно Дальнего Востока знаем. Плавание и Одесса. Ну, тут и вовсе никакой тайны - до амурских владений Агренева гораздо проще и быстрее добраться морским путем. Копаемые, они же ископаемые. Хм, а ведь все вместе очень похоже на инструктаж перед поездкой?!".
Жандарм повертел в пальцах карандаш, раздумывая. Когда он только получил задание - "присмотреть" за молодым аристократом, то рассчитывал на что-то временное. Ну, что-то вроде небольшого отдыха перед действительно серьезным делом. Нет, ну в самом-то деле, не держать же на такой ерунде целого ротмистра! Тут и поручика хватило бы с головой, не будь фигурант весьма богатым сиятельным князем, чей род записан в Бархатную книгу . В таких делах требовалась особая деликатность - аристократия, и в особенности высшая, во все времена крайне негативно относилась к тем, кто старался узнать о ней больше дозволенного. Равным такой интерес еще прощался, а вот всем, кто был ниже по статусу, неприятности были гарантированны.