Риана увидела маленькую черную коробочку. Она уже собиралась взять ее в руки, когда почувствовала отвратительный запах и отвернулась.
— Прогорклое масло! — засмеялась Калла. Улыбка делала ее просто красавицей. — Обмажься им, и никто не догадается, что ты живая и отличаешься от всех остальных.
— Мама, я ничего не понимаю.
— Почему ты называешь меня мамой?
— Ты Калла, мать Аннона.
— Совершенно верно, я Калла. Я была женой Элевсина Ашеры, однако Аннон не мой сын.
— Что? Что ты сказала? — Риана почувствовала, как начинает кружиться голова. — Разве ты не мать Аннона?
— Я родила мужу трех девочек, а вот мальчика, увы, не получилось.
— Ничего не понимаю. Разве Аннон не был сыном и наследником Элевсина?
— Конечно, был. Но его родила кундалианская колдунья, любовница Элевсина, Джийан.
Аннон был полукровкой? Яркая вспышка открытия осветила самые отдаленные уголки памяти Рианы. Перед внутренним взором пронеслись мысли, обрывочные воспоминания Аннона. Всему, что казалось странным: его любви к кундалианской культуре и языку, тайная неприязнь к в'орнновскому высокомерию и надменности, слова и взгляды, рождавшиеся между ним и Джийан, между Джийан и Элевсином, — всему нашлось объяснение. Словно сквозь призму мощного телескопа Риана увидела истинную натуру Аннона. Однако одного взгляда было недостаточно. Нужно все осмыслить, а на это потребуется время.
— Я давно хотела тебе рассказать, Аннон. Ты ведь имеешь право знать, кто твоя истинная мать, верно? Ты должен понимать, что меня, свою верную жену, Элевсин оставил, потому что я не смогла дать ему то, чего он так хотел, — сына и наследника. — Губы Каллы растянулись в горькой усмешке. — Он выбрал ее и зачал ребенка. А эта колдунья постаралась, чтобы ребенок оказался мужского пола. Сын привязал к ней Элевсина крепче любого каната. Этим сыном был ты, Аннон.
Калла обхватила голову руками.
— Наверное, теперь ты меня ненавидишь. Достается всегда тому, кто сообщает плохую новость, верно? Хотя чего я могла ожидать? При жизни меня не любили, а после смерти презирают. Тускугггун презирают даже в Преисподней! Это моя судьба. Глупо жаловаться! Я тускугггун, и этим все сказано.
Риана протянула к ней руку.
— Нет, не трогай меня! Живым нельзя прикасаться к мертвым! — закричала Калла.
Не обращая внимания на ее крики, Дар Сала-ат притянула женщину к себе и стала баюкать, как Джийан когда-то баюкала Аннона. Калла была холодной, как ледышка.
— Как же я могу тебя ненавидеть? — зашептала Риана. — Ты была верной женой моему отцу и хранила секрет до самой смерти. Уверена, он любил тебя за это так же, как я.
Калла попыталась заплакать, но у нее ничего не получилось.
— Видишь, — с горечью сказала она, — у мертвых даже слез нет. — Отстранившись, Калла посмотрела на черную коробочку. — Ты уже намазала себя маслом?
Риана стала наносить прогорклое масло на кожу, недоумевая, почему Джийан не рассказывала, что Аннон — ее сын. Неужели ей хотелось скрыть это от Рианы? Или она стыдилась того, что родила полукровку?
— Ты знаешь, куда я иду?
— Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь. — Калла покачала кривым кончиком указательного пальца. В свое время она не захотела, чтобы геноматекк вправил сломанную кость. — Только берегись демона!
— Демона? Калла, все кундалианские демоны сосланы в Бездну, а в'орнны вообще не верят в демонов.
— Послушай меня. — Калла снова покачала пальцем. — Она охраняет мертвых и определяет, кого куда положить. Она знает, где находится то, что тебе нужно.
— Калла…
— Тебе придется сдаться на ее милость и просить об одолжении. Будь осторожна!
Риана собралась идти, когда Калла остановила ее, протянув костлявую руку.
— Вот возьми, — прошептала она, и девушке на ладонь упал гладкий овальный камешек. — Он поможет тебе не заблудиться в Преисподней и вернуться в мир живых.
Риана снова начала падать, на этот раз среди вихря разноцветных искр. Она закрыла глаза, чтобы голова не кружилась, и скоро почувствовала, что падение закончилось. Оказавшись на твердой поверхности, девушка ощупала ее руками, дабы убедиться в прочности и относительной безопасности.
Где-то вдалеке горели камышовые факелы, отбрасывая длинные тени, словно неяркое зимнее солнце. Риана увидела дорогу, ведущую во тьму. Девушка пошла по ней и почти сразу потеряла ощущение времени. Факелы горели удивительно ровно, не чувствовалось ни малейшего порыва ветра. Дар Сала-ат видела силуэты деревьев и кустарников, но запаха листьев не чувствовалось. Не было слышно ни пения птиц, ни жужжания насекомых. Тихо, как в могиле.