– Кто ехал на этих слонах?
– Несколько служанок твоей бабушки, – ответил один из людей. – Я должен с прискорбием сообщить, что одна из них была твоя старая няня Зубейда.
– Твоя бабушка решила, что ей полезно будет подышать прохладным горным воздухом, – добавил худой седой старик, поднимаясь с земли с почти явным скрипом и вглядываясь вниз через самый край обрыва. У него были сплошь заляпаны грязью одежда, лицо и белая борода, и Салим едва признал в старике слугу Хамиды. – Мне кажется, я вижу ее паланкин.
– Ты имеешь в виду тот, расколовшийся о скалы на краю реки?
– Нет, в том ехали четверо других служанок твоей бабушки. Я боюсь, все они мертвы. Я сам видел, как одно тело плыло по реке лицом вниз, с раскинутыми в стороны руками. Паланкин Зубейды, кажется, оторвался от слона почти сразу, как только тот стал падать. Я думаю, что видел, как он запутался в деревьях на выступе, не долетев четверти пути до земли, но потом сошел новый оползень, и дальше я не смог разглядеть.
– Держи меня за пояс, Сулейман-бек, – приказал Салим и кинулся на землю.
Не замечая, что его роскошные одежды пропитывает холодная черная жижа, он начал осторожно двигаться вперед, подтягивая себя на локтях к месту, где смог свесить голову и плечи с обрыва. Да, слуга был прав. Паланкин съехал с края большого оползня, так как ремни, крепившие его к слону, разорвались; и он действительно застрял в чахлых деревцах, растущих на выступе. Но где его седоки? Грязные обломки загораживали принцу обзор.
– Держи меня крепче, Сулейман-бек. Я хочу попробовать рассмотреть получше.
Продвинувшись дальше, Салим услышал снизу слабый крик. Там был кто-то живой. Но остатки промокшего выступа могли в любой момент обрушиться. Если тем, кто упал в ущелье, суждено спастись, нужно действовать быстро. Сначала казалось, что это безнадежно – оттуда никто не сможет подняться. Но потом Салим решил, что стоит попробовать проложить дорогу.
– Принеси мне веревку, с помощью которой мы вытягиваем из трясины застрявшие обозы. Я должен попытаться добраться туда.
– Позволь, я пойду, – попросил Сулейман-бек.
– Нет, останься. Я стольким обязан Зубейде, что должен пойти сам. Она так заботилась обо мне в детстве… Я помню, как, когда мне было всего три, я искал птичьи гнезда и застрял в терновнике, так она полезла спасать меня.
Через пять минут принесли веревку, и Салим, сняв верхнюю одежду, крепко обвязался ею вокруг груди.
– Держи крепко, – прокричал он Сулейман-беку. – Достаньте еще веревок и приготовьтесь скинуть их, чтобы вытягивать наверх оставшихся в живых.
И скрылся за краем выступа.
Салим продвинулся приблизительно на десять футов или около того, руками и ногами на ощупь находя себе точки опоры на мокрых скалах. Затем добрался до небольшого, частично покрытого грязью выступа. Когда он поставил на него ногу, рыхлая земля и камни обвалились под его весом. На мгновение Салим потерял равновесие. Только натянувшаяся под мышками веревка спасла его от неминуемого падения. Все тело принца сотрясла дрожь. Однако, качаясь из стороны в сторону на веревке, он сохранил присутствие духа и смог придвинуться назад к выступу, разгрести грязь и поставить сначала одну ногу, а затем и другую на твердый уступ скалы. Отдышавшись, глянул вниз на лежащий под ним широкий горный выступ, где лежал паланкин. Отсюда ему было видно гораздо лучше. Он разглядел две фигуры, обе женские. Одна из них была распростерта на земле, а вторая, в которой он по длинным седым волосам признал Зубейду, склонялась над ней, стоя на коленях.
– Зубейда! – закричал Салим. Сквозь ветер и дождь его не было слышно. – Зубейда! – завопил он снова. На сей раз, к его облегчению, женщина заметила его и махнула рукой. – Я иду! Встань спиной к склону, чтобы тебя не завалило.