– Гасите факелы! – закричал Салим. – Из-за них врагу хорошо нас видно. Вас всех перебьют! Приучайте глаза к темноте… Где Захид-бат и Сулейман-бек?
– Я здесь, светлейший, – прокричал Захид-бат, начальник его стражи.
– И я тоже, – отозвался Сулейман-бек, выныривая из соседнего шатра с обнаженным мечом.
Тем временем к ним всё подбегали воины; они с шумом ступали, расплескивая грязь, и опасливо озирались, прилаживая доспехи.
– Что происходит? Откуда летят стрелы? – спросил Салим.
– Стрелы летят с востока, с побережья, но численность вражеского войска неизвестна. Я уже послал на разведку часовых, которые охраняли твой шатер, – доложил Захид-бат.
Но прежде чем он закончил говорить, еще два залпа стрел прилетели в центр лагеря сквозь тьму и дождь. Словно нарочно противореча словам командира, они появились с запада и с севера. Упал еще один воин, раненный в левое бедро, – несомненно, случайным выстрелом; на ветру и в темноте метко стрелять было невозможно.
В голове метались мысли. Неизвестный невидимый враг пытался окружить их лагерь. Зачем? Если бы это были простые разбойники-дакойты, то разве они не прокрались бы сразу к обозам со снедью и лошадям, чтобы схватить все, что под руку попадется, и успеть убежать под покровом темноты как можно быстрее?.. Не сам ли он – цель этого налета? Салим вздрогнул. Так ли уж сложно представить, что Абуль Фазл с согласия отца – или без него – сможет устроить ему «случайное нападение», как случилось с Байрам-ханом при Акбаре? Как бы там ни было, его воины сейчас ждали от него приказов, и их нельзя было просто оставить. Быстро сориентировавшись, Салим скомандовал:
– Отступаем к нашим позициям, где мы встретим врага лицом к лицу, а также собираем всех выживших. Мы не должны терять друг друга из виду, поэтому каждый должен держать в поле зрения своего товарища справа. Я поведу вас к середине лагеря, месту стоянки лошадей и обозам. Ты, Сулейман-бек, командуй восточным флангом, а ты, Захид-бат, – западным. Старайтесь двигаться как можно тише.
Воины Салима быстро выстроились в линию и с оружием наготове стали отходить. Два конца этой линии вскоре должны были достигнуть берега, а середина, возглавляемая Салимом, продолжала двигаться более медленно; воины скользили и карабкались по сырой грязи речного берега, который постепенно стал вырисовываться перед ними. Когда Салим взбирался на вершину одного из холмов, его нога встала на что-то мягкое – это один из его часовых, растянувшись, лежал лицом вниз. Салим споткнулся; пытаясь сохранить равновесие, он стал заваливаться на спину, размахивая мечом, и неловко упал в грязь. Это падение, вероятно, спасло ему жизнь, потому что, пока он отчаянно силился подняться, в воздухе засвистели стрелы, пролетев на два фута выше него. Они сразили воинов, которые, идя рядом с ним, успели взобраться на гребень. Один со сдавленным криком упал вперед, в ту сторону, откуда прилетели стрелы, другой рухнул на колени с торчащим из плеча древком. Салим схватил его и укрыл за покрытым грязью холмом.
– Прячьтесь! – прокричал он остальным.
Но его слова утонули в громком боевом кличе из темноты, и внезапно вражеские войска атаковали их вдоль всей линии. Один богатырского сложения воин бросился на Салима, выставив меч. Принц отразил выпад, захватил его руку с мечом и стащил врага с холма вниз. Они покатились к его подножию. Гигант выронил свое оружие, но изловчился схватить своими ручищами Салима за горло. Однако принц удержал свой персидский меч, и, когда толстые пальцы стали стискивать его глотку, вонзил лезвие глубоко ему в бок. Почти сразу он почувствовал, как из нападавшего медленно полилась теплая кровь и тот ослабил хватку. Быстро выбравшись из-под тяжелого тела умирающего, Салим вскочил на ноги, потирая свое измятое горло и задыхаясь.
Вокруг шел жестокий рукопашный бой. Осмотревшись, Салим увидел, что слева от него, на вершине грязного холма, стоит рослый человек – очевидно, командир – и, размахивая скимитаром, посылает своих воинов в атаку. Вытащив из-за пояса длинный кинжал с зазубренным лезвием, Салим тщательно прицелился, размахнулся и метнул его. Кинжал, со свистом рассекая сырой воздух, летел точно в командира. Заметив его в последний момент, тот попытался увернуться, но все равно получил рану в левое плечо. Не испугавшись, он тут же ринулся вниз по склону грязного холма к Салиму, размахивая своей изогнутой саблей, и уже рассекал воздух прямо перед его лицом, но тот, в свою очередь, успел отпрыгнуть назад. Враг в яростном порыве стремительно несся вниз, и Салим подставил ему ногу, сумев тем самым свалить его. Тот растянулся в грязи головой вперед. Обхватив рукоять своего персидского меча обеими руками, Салим вонзил его сверху в шею противника, мгновенно убив. Вытащив меч, отчего голова командира отделилась от тела, Салим остановился, только чтобы забрать с собой скимитар этого воина взамен своего брошенного кинжала.