— Должна, — подумав, ответила Мун Хё.
— Отлично, — улыбнулся Лёха и направился к настороженно посматривающим в их сторону эльфам.
После сытного обеда золотыми яблоками смотрели они скорее заинтересованно, чем опасливо. Оно и понятно: чужаки не только вытащили их из подземелья Пауков, но и сделали это с помощью портала Древних. Да ещё и поделились бесценной амброзией.
— Думаю, нам пора познакомиться, — дружелюбно улыбнулся Стриж, остановившись неподалёку от ближайших остроухих. — Моё имя… Искандер.
Произнося это Лёха приложил немало усилий, чтобы не засмеяться. Ещё в детстве он узнал, что это слово — арабский вариант имени Александр. Шутка была в том, что так садыки — сирийские солдаты, — называли однокашника Стрижа, бывшего их инструктором. Так Сашка из Воронежской области обзавёлся позывным, достойным персонажа «Тысячи и одной ночи». Шутка стала вдвойне смешней, когда по возвращении домой, уже на учениях, Александра назначили в прикрытие оперативно-тактических ракетных комплексов «Искандер».
Светить остроухим примелькавшееся в свите Лауры имя Алекс было бы глупо, а новый псевдоним запомнить было не сложно, что исключало путаницу.
Мун Хё перевела слова эльфам и один из них переступил с ноги на ногу и неуверенно оглянулся на соплеменников, словно не решаясь что-то сказать или сделать. Наконец, собравшись духом, осторожно задал вопрос.
— Он спрашивает, кто мы, — перевела Мун Хё, хотя столь простую словесную конструкцию Стриж понял и без её помощи.
Над ответом и думать не нужно было. Ложь про выращенных людьми детей, сбежавших от хозяев и решивших изменить расклад сил, вновь пошла в ход. И, судя по лицам навостривших уши эльфов, была принята на веру.
Расспросы Лёха начал с самого простого: кто и как попал в плен к Паукам. Ответы оказались очень полезными. Как и предполагалось, большинство были пойманы ловчими алами поднебесников. Один отряд, подобравшийся слишком близко к людям в попытке ограбить торговый караван, взяли клановые бойцы и передали Паукам, как того требует закон.
Как выяснилось, большинство остроухих потомков Древних вели кочевой образ жизни. Оставаться на одном месте попросту не получалось: стоило кому-то пропасть без вести, всё племя оказывалось под ударом. Нет гарантии, что собрат стал жертвой демона, дикого зверя или несчастного случая. Слишком велик риск, что его поймали охотники на двуногую дичь и скоро крупный вооружённый отряд явится за остальными.
Но были и племена, привязанные к своему месту обитания. Одни из тех счастливчиков, что сохранили несколько священных деревьев амброзии. Со временем их находили и порабощали, так что эльфы перешли к новой практике: основная группа кочевала, а избранные оберегали деревья и ухаживали за ними.
Со временем, как понял Стриж, они превратились в отдельную касту — что-то вроде мудрых друидов. Живущие дольше прочих, те сохраняли знания, владели магией и помогали собратьям убивая демонов, а также исцеляя волшебными плодами раненых и больных.
Без специальных удобрений деревья плодоносили скудно, а иногда просто погибали, так что с каждым веком «друидов» становилось всё меньше.
Сохранялись такие группы в основном за счёт удалённого проживания. Ни Пауки, ни поднебесники не собирались неделями пробираться через глухомань в попытке отыскать небольшие поселения «дикарей». Да и большого смысла в том не было. Жить замкнуто вечно те не могли: кровосмесительные браки вели к вырождению и эльфы не настолько одичали, чтобы не понимать этого. Потому за женихами и невестами шли к другим племенам, оставляя взамен кого-то из своих.
Такое «посольство» недавно попалось поднебесникам, которые и перепродали дикарей Паукам среди прочих собратьев.
Слушая рассказ Лёха даже не сомневался, что те давно уже выпытали местоположение если не друидской рощи, то мест обитания кочевой части племени. Но, с учётом расстояния и опасности долгого путешествия, сунутся туда только в крайнем случае.
Сейчас эти племена обеспечивали сохранение поголовья собратьев, годных на продажу людям. А их чахлые деревья, едва обеспечивающие нескольких «друидов», поднебесникам без надобности. Выкопать и пронести взрослую амброзию за сотни километров попросту нереально, как и ходить ради скромного урожая на такое расстояние.
Куда разумней оставлять этот источник лекарства на все случаи жизни дикарям, чтобы их поголовья всегда хватало на торг с Пауками. А полученные от людей удобрения и саженцы давали куда больше амброзии, чем разграбление дальних родичей.
В зал вернулись Рутгер и Олаво.