Я потряс решетку — нет, она, загнанная глубоко в камень, стояла намертво. Тогда я кинулся к окну, по пути увернувшись от еще одного камня, выпавшего из потолка. Нет, оконная решетка тоже была поставлена на совесть: я рванул ее, чувствуя, что впадаю в панику… Без толку. Но вдруг башню тряхнуло так, что я оказался на полу. Внешняя стена раскололась. Лучи света прорезали взвесь, заигравшую бриллиантовым блеском, а потом кусок стены вместе с окном и оконной решеткой попросту отвалился. Я вскочил и рванулся к образовавшемуся проему. Вовремя — мою камеру завалил обрушившийся потолок. Ухватившись за огрызок стены, я едва удержался на самом краю пролома.
Моим глазам открылось престранное зрелище. Двор башни был испещрен длинным бороздами, словно тюрьма шевелила под землей своими каменными корнями и пыталась вытащить их наружу. Повсюду валялись камни и обломки стен, в воздухе стояла удушливая пыль. Тюремная стража, перекликаясь, эвакуировалась, прихватив с собой заключенных, находившихся в тюрьме вместе со мной. Те то и дело пытались сбежать, возникла паника и сумятица. Несколько магов, входивших в состав тюремной стражи, ничем не могли помочь — они были очень заняты другим делом. Они… Как бы выразиться?.. Пытались образумить башню. Накидывая на нее сети из хитро сплетенных заклинаний, поражая молниями то здесь, то там, они изо всех сил старались заставить ее стоять на месте. А башня шаталась и ревела, как раненое животное. У меня было чувство, что я стою на палубе корабля, попавшего в шторм. И с этого обреченного судна нужно было убираться.
Моя камера находилась на высоте третьего этажа — невысоко, но не спрыгнешь. Я подумал о том, что мог бы спуститься по стене, и уже начал примериваться к тому, как бы половчее зацепиться за ближайший уступ, как вдруг среди фигурок, метавшихся во дворе, заметил знакомый черный силуэт. Киф был там, и с удивлением я понял, что он пытается помешать магам. Один из них, что-то крикнув остальным, ринулся на Кифа, обнажив легкий короткий меч. Киф мгновенно выхватил из ножен рапиру, блеснувшую в пыли тонким серебряным лучом. Началась настоящая схватка.
Башню тряхнуло снова — казалось, в ее утробе бушевал запертый гром, — и я едва устоял на месте. Если я хотел остаться в живых, мне следовало начать спускаться немедленно.
Под оглушающий грохот рушащихся стен и перекрытий я ухватился за примеченный уступ и стал спускаться. Вцепившись в стену, я прижался к ней — и вдруг отчетливо понял, что она действительно живая, хотя и не вся: живые камни, из которых она была сложена, были разрежены другими, мертвыми камнями, но все равно сохранили между собой связь. И сейчас это разъятое, но сохранившее себя существо никак не могло соединиться в целое и рычало, ревело от боли и гнева. На мгновение я будто бы слился с ним — и почувствовал, как ему больно, обидно, страшно… А потом башню сильно тряхнуло, и я полетел вниз.
— Нет! Нет, нет, нет, НЕТ!!! — в тот же миг отчаянно закричал Киф.
Краем глаза я заметил, что один из магов отводит укороченный сияющий клеймор, чтобы нанести колющий удар в один из камней у самого основания башни. Киф, ранив одного из своих противников и пытаясь обойти другого, ринулся к нему, но было поздно: меч мягко, как нож в масло, вошел в камень. Башня взревела, встала на дыбы — и стала медленно осыпаться. Медленно — мне так показалось, потому что сам я все еще, кажется, падал. И в тот момент, когда рухнул спиной на землю двора, увидел, как, закрывая собой небо и весь мир, на меня несется огромный кусок стены.
— Ки-иф! — закричал я, что было сил, и тут же понял, что он не услышит, а если и услышит — не успеет…
Мне снова показалось, что я лечу. На этот раз я не терял сознания и, хотя и был слегка оглушен, открыл глаза еще в полете. Киф был здесь: схватив в охапку, он нес меня куда-то. Мы летели над городом, но не в воздухе как будто бы, а в сизо-серебрящемся эфире, пронизанном солнечным светом, и движения ветра, легкие и приятные, ощущались совсем слабо. Не думаю, чтобы кто-то из людей внизу мог нас видеть.
— Спасибо, Киф… Я уже дважды должен тебе, да?
Я почувствовал мягкий толчок — это Киф ступил на что-то твердое и отпустил меня. Я не удержался на ногах и осел.
— Типа того, — ответил Киф. — Но не переживай, мне не сложно.