- В смысле? - меня опять начали одолевать сомнения, что сейчас вновь поимеют.
- В смысле наиболее простым способом будет предложить им что-то взамен временного пользования нужной нам летописью.
Я скривился:
- И насколько может затянуться подобное, соглашение?
- Надеюсь, я смогу предложить им что-нибудь, что заинтересует их, но, вполне вероятно, с их стороны могут поступить и иные условия.
- Ясно, значит весь этот разговор на случай, если у вас не получится договориться с Кастрией.
Старик кивнул, что ж, он мог бы уже попробовать привести свой план в исполнение и поставить меня в известность об этих самых интересующих их условиях, если бы такие возникли, в случае неудовлетворения тамошних глав его предложением, уже по факту. Но он решил заранее раскрыть все карты, однако, явно намек на открытость и чистоту намерений. Меня даже слегка покоробило свое первоначальное отношение, хотя, ума ему однозначно не занимать, так что все это может быть и хорошо продумано. Ладно, не буду загадывать, придется положиться на то, что старик искренен, и надеяться на лучшее.
- И как долго?
- Запрос отправлю сегодня, а там останется только ждать ответа.
- Понятно, а мне, значит, просто сидеть и ничего не делать, - черт, похоже, опять все затягивается.
- Ну, почему же, насколько мне известно, ты еще не полностью выздоровел, а на это требуется время. Плюс ко всему, все уже в курсе твоего не совсем здешнего происхождения, и явно хотят пообщаться более, так сказать, тесно. Тем более, что твое участие, практически, спасло большинству жизнь.
- Не стоит преувеличивать, - я скривился, - и сами бы разобрались.
- Ну, да, - ректор покачал головой, - справились бы, ладно, в общем, мое тебе предложение и очередное доказательство доверия: предлагаю тебе, пока не разъясниться ситуация с твоим вопросом, место преподавателя кафедры Деформации.
Я опешил:
- И зачем это вам и, в первую очередь, мне?
- Влад, - старик грустно улыбнулся, - несмотря на твою силу и способности, ты все еще так молод и не видишь картины в целом, - его лицо утратило былую доброжелательность и омрачилось, - треть Академии разрушена, тридцать восемь погибших, сорок восемь тяжело ранены, про остальные проблемы я вообще молчу. Но как Академия - мы должны продолжать учебу, так что, - развел руками, - сам понимаешь. Так как?
И я согласился.
Глава 16
- И правильно сделал, - отозвалась Айса, - мы с ног сбиваемся, восстанавливая все, и твоя помощь будет как нельзя кстати.
А сама вся лучится прямо, довольна, видать, что проникаюсь жизнью Академии, всяко ближе к ней буду. После разговора с ректором с затворничеством было покончено и я, зайдя за девушкой, отправился вместе с ней завтракать. Внимание со всех сторон еще по пути к старику несколько раздражало, а когда теперь рядом шла еще и Айса, интерес у публики явно зашкаливал. Но заговорить пока никто не решался, то ли мое нахмуренное лицо было тому виной, то ли недавние события возвели меня в ранг некоего неприкасаемого чудовища, не знаю, но все это было лишь на руку. Голова была занята оценкой и анализом ситуации, передвигался я исключительно благодаря фамильяру, так как без него едва ли прошел бы и половину, держась за стену, и если бы еще пришлось на каждом шагу что-нибудь отвечать, настроение испортилось бы полностью.
- Чего такой хмурый? - поинтересовалась девушка, заметив мое состояние.
- Пытаюсь понять, как к этому всему относиться.
- Положительно, конечно, ничего ведь не исправишь, так что ищи хорошее, например, что я рядом.
- Ну, ты это несомненный плюс, - улыбнулся я.
- А тебе мало?
- Нет, но у меня есть цель, и только что она была почти в руках, и вот, опять непонятно где.
Айса грустно вздохнула:
- Милорд ректор всегда доводит дела до конца, просто наберись терпения.
- Так и сделаю, - кивнул.
После завтрака настроение упало еще ниже, так как опять вспомнилась неприятная особенность этого мира - Тень здесь была, но абсолютно не было кошмаров, ни одного, ни единого. Когда столкнулся с этой новостью, желание найти путь домой возросло еще больше, так как на кону теперь стояло еще кое-что - собственная жизнь. Ведь как скоро тело сможет принять и будет готово к новому питомцу, понятия не имел, но что последует за тем, когда наступит время, представлял прекрасно. Этот страшный сон то уходил на задний план, затухая и забываясь, то вновь выныривал на поверхность, напоминая, что вот оно, рано или поздно придет, явится, причем тогда, когда совсем не будешь ждать. В общем, настроение было никакое.