26 июня по просьбе Мерецкова Жданов передал распоряжение командиру Оредежского партизанского отряда Сазонову о розыске людей.
"Но прочесывание местности в районе Поддубья тремя группами партизан результатов не дало. О пленении Власова стало известно только 9 июля от вышедшего из окружения с группой в 12 человек заместителя начальника политотдела 46-й стрелковой дивизии майора Зубова Александра Ивановича", – пишет А. Колесник. Почему 9 июля? По Штрик-Штрикфельдту, 9 июля Власов ни в какой плен еще не попадал, он только "13 июля 1942 года… уснул в каком-то сарае, где был взят в плен двумя сотрудниками штаба одной германской дивизии".
О пленении Власова Зубов написал бумагу.
"Когда 46-я дивизия подошла к деревне Сенная Кересть 28 мая 1942 года, противник в районе Мясной Бор перерезал пути отхода и вся 2-я Ударная армия оказалась в окружении.
Командиру дивизии полковнику Черному было приказано прорвать вражеское кольцо, закрепить фланги и выйти на соединение с 59-й армией. Вся подготовка длилась очень долго, и только тогда, когда прорвалось шесть танков – вражеское кольцо было прорвано. Я находился на КП 176-го стрелкового полка с командиром дивизии полковником Черным, который доложил члену Военного совета тов. Зуеву, что можно дать команду раненым, госпиталям и штабам дивизий и бригад на выход из окружения. Когда была такая команда дана, полковник Черный попросил разрешения на выход штаба, так как дивизия уже была в прорыве. Командующий Власов запретил это сделать и заявил, что вы получите гвардейский полк и будете прикрывать отход 2-й Ударной армии. Таким образом, 22 июня в образованный прорыв шли части, раненые, штабы и одиночки, а 23 июня 1942 г. в 3 часа дня противник поставил сильный заградительный огонь и снова закрыл проход.
Вечером по приказу командующего был организован выход всех частей, соединив одиночек в роты, взводы, батальоны, и этот выход должен был закончиться в ночь с 24 на 25 июня. В 7 часов вечера началось наступление, и пошли все в огненный мешок. В 9 часов вечера полковому комиссару начальнику 7-го отдела 2-й Ударной армии Шабловскому оторвало руку. Я его затащил в 4 сосны, сделал перевязку; слышу, кричит лейтенант и просит оказать помощь – командующему Власову, который, как заявил капитан, погибает. Мы с командиром 176-го полка Соболем указали место, куда и где ему найти укрытие. В это время был доставлен командующий Власов. В 12 часов дня 25 июня штаб 2-й Ударной армии и штаб 46-й дивизии находились в лесу в одном месте.
Командир дивизии Черный мне сообщил, что мы сейчас идем в тыл противника, но командующий Власов предупредил, чтобы не брать лишних людей и лучше остаться одним. Таким образом, нас оказалось из штаба 2-й Ударной армии 28 человек и не менее было из штаба 46-й дивизии. Не имея питания, мы пошли в Замошеское болото и шли 25-го и 26-го. Вечером мы обнаружили убитого лося, поужинали, а утром 27-го начальник штаба 2-й Ударной армии, посоветовавшись с Власовым, принял решение разбиться на две группы, так как таким большим количеством ходить невозможно.
27 июня в 2 часа дня мы раскололись на две группы и разошлись в разные стороны.
В августе месяце я встретил генерал-майора, начальника управления связи 2-й Ударной армии, который находился в окружении вместе со мной. Он заявил, что между работниками штаба 2-й армии начался скандал и он бросил группу. В августе он вышел из окружения.
В 22-ю отдельную стрелковую бригаду прибыл заместитель командира отдельной разведывательной роты по политчасти Хонимко, который вышел из окружения в конце августа. Он рассказал, что с группой товарищей пошел искать питание в деревню Сенная Кересть. Когда они пришли в деревню, то им предложила старушка немедленно отсюда уйти, так как в деревню прибыло очень много немцев, которые вчера захватили командующего Власова.
Эту старушку пригласили в лес на опушку, где она рассказала, что пришла женщина, попросила покушать; когда ее кормили, она попросила накормить товарища. Хозяйка дома согласилась. Когда покушал Власов, в это время дом уже был окружен немцами. Подойдя к двери и открыв ее, Власову было предложено поднять руки вверх. Власов заявил: "Не стреляйте, я командующий 2-й Ударной армией Власов". Их забрали и повели вместе с женщиной…"
Вообще-то чисто внешне версия "заместителя командира отдельной разведывательной роты по политчасти Хонимко" ближе всех к истине, хотя бы потому, что Хонимко – офицер ГРУ и выкладывал он ту "легенду" сдачи Власова в плен, которую отработали в Москве, а ему дали, как говорится, озвучить – сугубо для немецких ушей, на всякий случай, для подстраховки. Сам же Власов в "обращении к воинам Красной Армии" сообщил, что он попал в плен не в момент, когда хлебал щи из миски той неведомой старушки, а непосредственно в бою, на поле боя. Но этому тоже есть свое объяснение: зачем нужно было Власову, чтобы немецкая контрразведка начала бы копаться в истории, которая приключилась в деревне Сенная Кересть, интересоваться той "бабушкой" и тем "дедушкой", который почему-то вдруг опознал командующего армии, будто дед – рядовой солдат, а Власов – его родной отделенный, к тому же дед успел сбегать за эсэсовцами, привести их в дом и сдать им Власова просто так, за спасибо.
А оно так и произошло бы. "Марусю от него отделили и отправили в Ригу, где ее нашел верный Сергей Фрелих и доставил в Далем", – вот так премиленько, в романтичном окрасе живописуется в "Очерках…" по книге Юргена Торвальда. Не "отделили", а схватили эсэсовцы, не "отправили в Ригу" на отдых или экскурсию, а в своих пыточных подвалах устроили тройную перепроверку, как говорится, с пристрастием. Но "Маруся" выдержала, прошла, переиграла немцев. И ее не "нашел верный Сергей Фрелих и доставил в Далем" к Власову; а просто эсэсовцам удалось, как им казалось, завербовать "Марусю" и в таком качестве вернуть ее Власову.
Про "Марусю" рассказывает и Штрикфельдт.
"В этой связи стоит упомянуть также, как об особом случае, о кухарке Власова, Марии Игнатьевне Вороновой. Она оставалась около Власова до самого его пленения, а затем в Минске скрылась. Там ее завербовали агенты НКВД, и она получила задание пробраться к Власову. Она явилась в Берлин. Власов сообщил нам, что она должна была его отравить. Она призналась, была прощена, и Власов оставил ее кухаркой в своем штабе в Далеме".
И такая вот была "легенда"…
13 июля 1942 года Андрей Власов ушел на задание к немцам. Там он должен был стать лидером, знаменем, верховным правителем, вождем. Ровно через полмесяца, 28 июля 1942 года был издан "ПРИКАЗ НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ СОЮЗА СССР № 227", известный в народе как приказ Сталина "Ни шагу назад!".
Генерал Власов за полмесяца до этого приказа "кончил отступать", поднялся в атаку. По крайней мере, своей дорогой в Берлин он пришел раньше, чем Жуков, Рокоссовский, Конев, и свершил там свой подвиг… У немцев он оказался 13 июля 1942 года, а 23 апреля 1943 года появилось в немецких газетах такое сообщение:
"Именем Фюрера генерал-лейтенант А.А. Власов 23 апреля 1943 года НАГРАЖДЕН ОТЛИЧИЕМ "ЗА ОТВАГУ" ДЛЯ ГРАЖДАН ВОСТОЧНЫХ НАРОДОВ 2-го КЛАССА В БРОНЗЕ".
Такого блестящего результата не смог добиться даже Зорге, выше дружбы с послом Германии в Токио он так и не смог подняться, а фюрер о нем знать не знал, слыхом не слыхивал.
15 июля 1942 года немцы учинили очень продолжительный допрос Власову. О чем спрашивали его немецкие контрразведчики и что отвечал им "предатель Власов"?
1. "Подробности о Волховском фронте и 2-й Ударной армии".
"Состав Волховского фронта в середине марта: 52-я, 59-я, 2-я Ударная и 4-я армия.
Командующий Волховским фронтом генерал Мерецков. Командующий 52-й армией – генерал-лейтенант Яковлев. Командующий 59-й армией – генерал-майор Коровников. Командующий 4-й армией – неизвестно".
2. Оценка генерала Мерецкова.
"Эгоист. Очень нервная рассеянная личность. Спокойная дело -воя беседа между командующим фронтом и командующими армия -ми была почти невозможна. Личные противоречия между Мерецковым и Власовым: Мерецков пытался отстранить Власова. Страдающие очень многими недостатками, неудовлетворительные приказы со стороны штаба для 2-й Ударной армии".
3. Краткая оценка Яковлева.
"Хороший военный работник, однако недоволен своим применением. Личность частых переходов. Известен как пьяница".
4. Состав 2-й Ударной армии.
"Известные бригады и дивизии. Следует отметить, что находящиеся в Волховском котле части 52-й и 59-й армии и 2-й Удар -ной армии создавали впечатление как очень потрепанные. Большие потери в упорных зимних боях. Оружие налицо в достаточном количестве, однако недостаточно боеприпасов. В середине марта плохое положение со снабжением, которое изо дня в день ухудшается. О положении врага в середине марта – мало данных. 2-я Ударная армия считала, что в середине марта ей противостоят около 6-8 немецких дивизий. Было известно, что в эти дивизии в середине марта прибыло достаточное пополнение…