Золото было высшей пробы, и тот, кто его выплавлял, хорошо разбирался в благородных металлах. Во всяком случае столь насыщенную плавку ему лицезреть не приходилось, вот разве что золото на собственной короне.
Маркиз видел, что королю Рудольфу трудно было поверить в то, что этот небольшой кусок железа безжалостно перекраивал границы государств, разрушал целые империи и столь же легко образовывал новые.
Должно пройти время, чтобы осознать великое. Король просто до этого не дозрел.
– Да, ваше величество, на третий, как он сам и предсказывал, – охотно отвечал маркиз Перек.
Король бережно уложил копье на стол. Он принял решение: придется поверить в то, что это действительно Копье судьбы, человеку без веры жить нелегко.
– Он сильно мучился?
– Только первый день… Потом боль его оставила, и он тихо скончался. Перед самой кончиной постоянно вспоминал короля.
Король Рудольф выглядел удивленным:
– Он думал обо мне?
Маркиз уже давно взял себе за правило – быть искренним даже с самыми великими:
– Нет, ваше величество, он все время думал о короле Фридрихе Барбароссе. Находясь в бреду, он постоянно с ним разговаривал.
Рудольф поморщился.
– И вы верите, что в него действительно вселялся дух Фридриха Барбароссы? – скептически спросил король.
Слишком напряженно ожидал ответа король, излишне остро буравил его лицо тяжелым взглядом. Вот он значимый момент, когда от сказанного зависит будущность. А может, стоит рискнуть и попробовать пройтись по самому краю пропасти?
Глубоко вздохнув, маркиз отважился. Даже короли нуждаются в откровенном ответе.
– Я в этом убедился не однажды, ваше величество, – сказав главное, маркиз почувствовал облегчение. – В какой-то момент у него даже менялся голос, как если бы его устами вещал сам король Фридрих.
Рудольф брезгливо поморщился: чего только не наслышишься от этих легковерных придворных.
Монаршая длань успокоилась на золотой муфте копья, теперь он с ним ни за что не расстанется.
Личность почившего монаха его больше не интересовала, вряд ли он даже помнил его имя, хотя маркиз произносил его трижды. Короли в отличие от простых смертных привыкли общаться сразу с целыми народами.
– Значит, это и есть то самое Копье судьбы?
– Я в этом уверен, ваше величество.
Вернувшись в замок после долго отсутствия, маркиз еще целые сутки дожидался супругу. Слуги, встречавшиеся с маркизом взглядом, лишь стыдливо отворачивали взгляды и неловко пожимали плечами, когда он интересовался о пребывании хозяйки. Никто из них не отваживался ему сказать, что его рога стали настолько огромными, что многочисленными отростками он «расцарапал» в зале дворца все потолки. Но худшее произошло сразу с появлением маркизы: ловко увернувшись от объятий нежданно вернувшегося мужа, она сообщила о том, что ждет ребенка, и в их положении было бы лучшим – воздержаться от близости.
Маркиз едва сдержал стон, вырывавшийся из груди. Жену он по-прежнему любил, несмотря на многие ее слабости. Шесть лет они не могли зачать ребенка, но стоило благоверной угодить в королевские объятия, как она тотчас объявила о своей беременности. Маркизу стоило большого труда, чтобы до конца выслушать неожиданные признания и не поддаться причинному гневу. Он даже отважился на шутку, заявив, что беременность ей очень к лицу.
Интересно, а говорила ли она королю о своей беременности? Впрочем, для Рудольфа подобная весть малоинтересна, – по всему королевству у него растет великое множество отпрысков, которые даже не подозревают, кто в действительности их настоящий отец.
Маркиз невольно сжал зубы, пытаясь справиться с болью, распекавшей грудину.
– Вы что-то сказали, маркиз? – удивленно спросил король.
К маркизу мгновенно вернулось самообладание:
– Да, ваше величество. Я сказал, что под золотой муфтой, опоясавшей Копье судьбы, отчетливо различимо имя первого хозяина копья.
– Вот как? Это римский центурион Гай Кассий?
– Да. Впоследствии ему дали имя Лонгина.
Пальцы короля, унизанные золотыми перстнями, в задумчивости вцепились в кончик носа. Огромный изумруд царапнул по коже, и на щеке у короля выступила капелька крови. Но, кажется, Рудольф Габсбургский этого не замечал.
– Это уже кое-что существенное. Думаю, что от таких вещей невозможно отмахнуться.
Копье судьбы может стать существенным козырем в его борьбе против строптивых герцогов. Королю следует проводить собственную политику в укреплении имперского имущества, в противном случае можно совсем остаться без государства. Первое, что следует предпринять, – созвать рейхстаг, где могут высказаться представители всех семейств. Это будет первый серьезный шаг к объединению земель. Лучше всего для таких целей подходит Нюрнберг.