"Закон перехода неживого в живое"
Несмотря на уверенный тон Лысенко, провозглашавшего -- как твердо установленный -- факт превращения одного вида в другой, он не мог не понимать, что доказательств в его руках нет, что многочисленные находки Туманяна, Карапетянов, Дмитриева и других все-таки не снимают главного вопроса: как же все это происходит? Когда, где и за счет каких процессов клетки одного вида превращаются вдруг в клетки других видов?
Помощь пришла со стороны. Под наивные объяснения была подведена мощная база. С такой базой можно было объяснить и доказать всё на свете. Новая идея исходила от семидесятилетней Ольги Борисовны Лепешинской.
Высшего образования Лепешинская не имела. Она была замужем за большевиком (приятелем Ленина), с которым с 1903 года жила несколько лет в эмиграции в Женеве. После революции смогла каким-то образом внедриться в ряды научных работников. В 1931 году она заявила, что ею открыты отличные от описанных учеными оболочки животных клеток (72), а в 1934 году сообщила о более сенсационном результате: превращении неживого в живое.
"Это было в 1933 году. Я изучала оболочки животных клеток. Желая изучить возрастные изменения оболочек, я решила проследить этот процесс на различных стадиях развития лягушки и начала с головастика. И что же я увидела? Я увидела желточные шары самой разнообразной формы... Внимательно изучив несколько таких препаратов, я пришла к мысли, что передо мной картина развития какой-то клетки из желточного шара.
Развитие клетки -- это совсем ново! Вирхов8 , а вслед за ним и большинство современных биологов считают, что всякая клетка происходит только от клетки.
Но вспоминаю, что Энгельс говорит совершенно другое: Бесклеточные начинают свое развитие с простого белкового комочка, вытягивающего в той или иной форме псевдоподии, -- с монеры"" (73).
Первая публикация Лепешинской на эту тему (74) была раскритикована Н.К.Кольцовым (75). Специалисты отвергли гипотезу о наличии внешних оболочек животных клеток (76).
Но Лепешинская не отказалась от своих взглядов (правда, публиковать ее опусы никто больше не брался, после отрицательных рецензий специалистов статьи возвращали автору), не прекратила своих "опытов". Она растирала в ступке гидры, кашицу пропускала сквозь марлю и разные сита... и в её руках якобы всегда из этого "бесклеточного материала", материала неживого, возникали новые живые делящиеся клетки. Это противоречило всему, что было известно о клетках. Ученые утверждали, что в её "бесклеточном материале", в вязкой и мутной кашице обязательно сохранялись неповрежденными несколько клеток, которые и давали начало новым клеткам. Строгости и чистоты в поставленных ею "опытах" не хватало. Тем не менее, Лепешинская нашла, как преуспеть в научной карьере. Пользуясь связями, она сумела "протолкнуть" свою рукопись к Сталину:
"В самый разгар войны, целиком поглощенный решением важнейших государственных вопросов, Иосиф Виссарионович нашел время познакомиться с моими работами еще в рукописи и поговорить со мной о них" (77).
Один разговор с Великим Кормчим отменил все возражения ученых, которых теперь Лепешинская начала публично третировать:
"Внимание товарища Сталина к моей научной работе влило в меня неиссякаемую энергию и бесстрашие в борьбе с идеалистами всех мастей, со всеми трудностями и препятствиями, которые они ставили на пути моей научной работы" (80)9 .
Поддержанная вождем она сумела в 1945 году опубликовать в Издательстве Академии наук СССР книгу "Происхождение клеток из живого вещества" (79), в которой были описаны все те же опыты, изобилующие погрешностями. Предисловие к книге взялся подписать Т.Д.Лысенко (текст его подготовили сама О.Б.Лепешинская и И.Е.Глущенко). В предисловии было сказано: