Уже далее на заседание кокуса Артур Барроуз нашел единомышленников, таких, как депутат Чарльз Хобхаус, которому он сказал:
— Я был во Франции и скажу прямо, что вопрос рождаемости, судя по словам нашего коллеги Андре Дешампа, — один из самых волнующих.
— Боюсь, что нам тоже скоро придется разделить эту участь. Наша статистика показывает, что число браков уменьшается и, соответственно, падает рождаемость. Если мы дадим женщинам право голоса, то тогда ситуация только усугубится.
Другой депутат Джон Риз отметил: — Женщины — существа впечатлительные, и они легко попадают под чужое влияние. В наше тяжелое время нельзя допустить, чтобы они принимали судьбоносные решения. К тому же они подвержены физиологическим перепадам настроения…
На очередном заседании парламента Артур Барроуз, вместе со своими единомышленниками по суфражизму, успешно заблокировали этот вопрос, и он был отложен для рассмотрения на заседаниях парламента следующего созыва. Однако возмездие наступило достаточно быстро. Через несколько дней Артур Барроуз и ряд других депутатов, шедшие на очередное заседание парламента, были атакованы группой женщин: Артура несколько раз укололи достаточно сильно зонтиком.
— Ну что, сноб проклятый! — кричала одна из них. — Хорошо позавтракал, выпил свой чай с молоком и пришел сюда вести пустые разговоры! Я, как проклятая, работала по двенадцать часов на хлопковой фабрике с десяти лет!
Она вытянула свою руку без одного пальца — Артур позже узнал, что ей оторвало палец на фабрике. Он был в шоке как от ударов зонта, так и от слов этой несчастной женщины. Он упал на землю, но это не остановило ярости суфражисток. Другая женщина начала бить его зонтом по спине, но тут подоспели полицейские.
Артуру Барроузу оказали помощь и доставили в кабинет, где его секретарь Джон Берримор уложил его на жесткий диван, предназначенный для официальных встреч. После того, как ему дали горячего чаю, Барроузу стало легче. Он поднялся и хотел просмотреть документы, но, очевидно, психологический шок от происшедшего был сильнее физической боли, и Барроуз отказался от идеи продолжить день в рабочем режиме. Через некоторое время подоспел сын Реймонд. Они сидели на диване, когда зашел секретарь Барроуза-старшего и сообщил:
— Женщины арестованы.
Артур покачал головой:
— Все это нехорошо… Кто были эти леди… их так называть нельзя… женщины, которые на меня напали? Мне интересна та, которая была без пальца.
— Ее зовут Анн Киней. Она достаточно известна в кругу суфражисток. У нее было очень тяжелое детство…
— Да, это видно… Ну, злость не может ей помочь… Это не путь к свободе.
Секретарь пожал плечами:
— Если могу позволить, сэр, замечание… Люди очень злы… Экономическая ситуация ухудшается, люди хотят перемен, а они все никак не настают.
— Каких перемен?! — вскричал Артур Барроуз. — Социальные устои хотят разрушить — вот о чем идет речь!!! Социальные выплаты для иждивенцев, которые не хотят работать. Я понимаю, что мы должны помогать инвалидам и сиротам. С этим согласен, а вот здоровым мужикам… Упаси бог! Я этого не допущу и, по крайней мере, никогда не буду голосовать за дурацкий народный бюджет. А что касается женщин… Взгляните на этих суфражисток! Все они дамы, мягко сказать, вызывающего поведения. Ты, Реймонд, можешь представить, чтобы твоя мать или жена, да и другие благородные дамы вот так выйдут на улицу и будут кричать и бить мужиков зонтами? А мой секретарь говорит, что они злы и недовольны… Вы видели эту вторую, которая била меня зонтом, когда я упал на землю?! Это же террористка!
— Ее зовут Китти Марион, ее арестовали. Она актриса, родилась в Германии…
— Ах, она еще и немка!!! Мне надо вопрос Германии поднять на самом высоком уровне! А мы — в оппозиции. Вот какая досада!
Внутренняя политика Британия представляла не менее сложный клубок сплетений проблем и интриг, чем внешняя. В бытность лидером правительства глава консерваторов Артур Бальфур и ряд других видных консерваторов были против вовлеченности Британии в дела европейской безопасности. Идея «великолепной изоляции» все еще пользовалась популярностью. Барроуз же считал, что Британия должна быть активной в создании и укреплении анти-германского альянса. Либеральное правительство, в особенности министр иностранных дел Эдвард Грей, было нацелено на сближение с Россией, и получалось, что Барроуз имел больше единомышленников в конкурирующей партии, чем среди единомышленников. С другой стороны, одним из главных вопросов для либералов были социальные реформы, предусматривающие увеличение социальных выплат и предоставление Ирландии самоуправления, что было встречено в штыки консерваторами, в том числе и Барроузом.